Очкарик

Камера была отключена, так как Магдалена уже несколько лет не платила за услуги охраны, поэтому она нажала на кнопку и открыла калитку. Потом звонок прозвенел еще раз. Это означало, что Марек прошел мимо клумб и стоит сейчас у ее дома. Она решила выйти ему навстречу. Луна сегодня была почти полной. Магде хотелось поцелуев под звездным небом. Она облизнула губы и слегка расстроилась, вспомнив, что забыла воспользоваться духами. Она уж было развернулась назад, но передумала, решив, что воспользуется «Шанель № 5», пока Марек будет открывать вино. Она широко открыла дверь и кокетливо прищурилась. Улыбка тотчас же превратилась в гримасу удивления. Перед ней стоял Лукас Поляк.

Он был помятый, небритый и источал запах машинного масла. Плечо расцарапано, под глазом фингал. Магдалена сразу же почувствовала мужские гормоны. Еще во время его пребывания в «Тишине» она положила на него глаз, но он не проявлял к ней никакого интереса.

— Можно? — Он сделал шаг вперед, а потом безо всяких объяснений, но не грубо, ввалился в ее прекрасный дом.

Она стояла в дверях, застыв как соляной столб, и вглядывалась в клумбу. Что делать, если через минуту появится Марек, судорожно думала она. Тут же захлопнув дверь, «Одри» подумала: а может, просто не впустить его? Жаль пропускать оказию. Да и чулки зря порвутся.

— Ты куда-то уходишь? — спросил тем временем потрепанный блондин, но она не ответила, поэтому он почувствовал себя обязанным поддержать разговор: — Я скрывался в старом здании инфекционной больницы. Вот, крысы покусали, пока спал, — пояснил он и показал руку.

— Идиот, — бросила она и пошла за аптечкой. Вернулась со старым чемоданом, открыла его, нашла необходимые медикаменты. Потом подняла голову и настороженно спросила: — Тебя кто-нибудь видел?

Прус начала промывать рану, не стараясь делать это осторожно. Пациент стонал при каждом прикосновении марлевого тампона.

— Я хотел пойти в полицию сегодня.

— Браво, — бросила она.

— Я бы не сдал вас.

— Ну-ну. Так же как ты молчал во время всего лечения. Я знаю о тебе все и даже больше. К тому же та женщина тебя ищет.

— Ищет меня? — Он огляделся по сторонам. — Саша здесь?

Магдалена как раз бинтовала ему руку.

— Она в городе и жаждет тебя видеть. Я пыталась отсоветовать ей, но она уперлась. У нее сейчас сломана рука, да и вообще полно неприятностей.

Он вскочил с дивана.

— Почему ты мне не сказала?

— Интересно, как? На звонки ты не отвечаешь.

— Я боялся, что меня подслушивают, — шепнул. — У меня проблемы.

— Об этом уже знает вся Польша, — засмеялась она и включила телевизор.

По новостному каналу показывали репортаж с мини-съезда лидеров африканских стран в Париже.

— Нигерийские исламисты из группировки «Боко харам» являются угрозой для всей Западной и Центральной Африки, в том числе из-за доказанных связей с Аль-Каидой, — говорил озабоченный журналист. — После того как в середине апреля были похищены более двухсот учениц старших классов, соседние с Нигерией страны готовы к — как назвал это президент Чада Идрис Деби — тотальной войне с «Боко харам».

Она убавила звук. Оба смотрели на мелькающие картинки: плачущих людей, испуганных девочек, марши протестов, лихих террористов.

— Ну что ж, ты больше не в прайм-тайм. — Пожала плечами. — До вчерашнего дня был на всех каналах. Удивительно, как тебя еще не поймали.

— Я не в бегах, — признался он. — Я вообще ничего не знал.

— Как это похоже на тебя.

— У тебя есть что-нибудь из еды? — Он указал на почти готовый романтический ужин, который ждал на столе, и погладил себя по животу.

Она вознесла очи горе и подошла к холодильнику. Взяла хлеб, масло, колбасу и молоко. Он набросился на это, словно не ел ничего со дня побега. Она не хотела спрашивать, что он сделал, а чего нет. Ей не нужны были дополнительные неприятности. Она лишь думала, сколько еще времени это займет и как его выпроводить. Наконец она упаковала ему все это в пакет, буквально вырвала из руки молоко, закрутила пробку, добавила еще кисть винограда с романтического стола.

— Бери и проваливай, — сказала. — Только быстро. Ведь ты не думаешь, что я дам тебе еще и денег.

Он застыл.

— Но куда?

— Позвони мамочке, — посоветовала она.

— Меня там ждут не дождутся.

Магдалена начала нервничать.

— Чего ты от меня ожидаешь?

— Скажи им, что это не я.

— Если это не ты, то они сами все выяснят. До участка пять минут ходьбы. Какого черта ты сбежал как трус?

Он склонил голову, бросил в пакет недоеденный бутерброд.

— Спрячь меня в клинике, — попросил.

— Ты шутишь?

— В твоей молодильной комнате, — добавил он, глядя на нее с надеждой.

Она замерла. Казалось, что даже моргать перестала.

— Я не понимаю, о чем ты говоришь.

Он улыбнулся.

— Да перестань! — махнул рукой Лукас. — Я был там много раз.

— Уходи! — крикнула она.

Он поднял бровь, наконец поняв, в чем дело.

— Или ты везешь меня туда, где стоят холодильники с кровью, или я иду в полицию и расскажу им об этом месте, — решительно заявил он. А потом продолжил более миролюбивым тоном: — Я подожду, пока шум утихнет. Никто не узнает.