Одд и ледяные великаны

Одд ощутил, как вздрогнула под ногами земля. И припал на костыль, чтобы удержать равновесие под порывом пронизывающего ветра. Он ничего не ответил. Зато снова улыбнулся.

Великан сказал:

– Не возражаешь, если я тебя подниму? Лицом к лицу было бы проще разговаривать.

– Только осторожно.

Великан нагнулся, положил руку на землю ладонью вверх, и мальчик неуклюже забрался на нее. Потом Великан согнул ладонь ковшиком, поднял так, что Одд оказался на уровне его рта, и шепот его был подобен завыванию зимнего ветра:

– Красота.

– Красота?

– Это три самых красивых вещи на свете. Солнце, Луна и прекрасная Фрейя. У нас в Ётунхейме ничего красивого, в общем-то, нет. Сплошные камни да утесы… ну, в них, конечно, тоже своя красота, если приглядеться. И Луна оттуда видна, и Солнце. Но Фрейя… Нет, такого у нас нет.

– Значит, ты пришел сюда ради красоты?

– Ради красоты и ради мести. Я сказал другим Ледяным великанам, что отомщу, а они только посмеялись надо мной. Теперь не смеются.

– А как же весна?

– Весна?

– Весна. В Мидгарде. Откуда я пришел. В этом году она не наступила. И если зима не кончится, все погибнут. Люди. Животные. Растения.

Холодные синие глаза, огромные, как окна, смотрели на Одда.

– А мне-то что за дело?

Ледяной Великан поставил Одда на верхушку стены Асгарда – стены, которую строил его брат. Наверху было ветрено, и Одд оперся на костыль, боясь разбиться о твердую землю, если его сдует. Он поглядел назад и не удивился, что город богов сильно напоминает деревню на берегу фьорда, откуда он родом. Больше, конечно, но устройство то же: большой Дом собраний, и вокруг дома помельче.

– Тебе же есть дело до красоты, сам сказал. А так скоро никакой красоты не останется. Все умрет.

– Мертвое тоже бывает красивым, – сказал Ледяной великан. – И вообще, я завоевал Асгард. Я их победил. Я их одурачил и обхитрил. Прогнал Тора, и Одина, и этого мелкого перебежчика Локи. – Он вздохнул.

Одд вспомнил, что видел прошлой ночью в озере, и сказал:

– Ты в самом деле думаешь, что твои братья на подходе?

– Нууу… – сказал Ледяной великан, – эээ… Может быть. В смысле, они все сказали, что придут… если я пойду. Просто вряд ли кто-то из них верит в мою победу, и потом, у всех свои дела, фермы, лошади, ребятишки, жены. Не думаю, что они сильно хотят поселиться в этих жарких местах, чтобы играть в солдатиков, охраняя горстку сварливых богов.

– И, наверное, они не могут все сразу обручиться с прекрасной Фрейей.

– Везет им, – мрачно сказал на это Ледяной великан. – Она, конечно, красивая. О да. Этого у нее не отнять. – Он помотал головой. Сосульки попадали с его волос и со звоном разбились о камни. – У нее карета, запряженная кошками, знаешь. Я тут попробовал одну погладить. – Он поднял указательный палец правой руки. Он весь был исцарапан. – Фрейя сказала, я сам виноват. Мол, нечего было их дразнить.

– Красивая она, – повторил он со вздохом. – Но размером она с мой ботинок, не больше. А орет как великанша, когда сердится. Впрочем, сердится она всегда.

– Но вернуться домой ты не можешь, раз победил, – сказал Одд.

– Вот именно. В такой жаре ждать подкрепления, которое к тебе и не торопится, при том, что местные тебя ненавидят…

– Ну так иди домой, – сказал Одд. – Скажи, что я тебя победил. – Он больше не улыбался.

Ледяной великан смотрел на Одда. А Одд смотрел на Ледяного великана.

Ледяной великан сказал:

– Ты слишком мал, чтобы драться. Тебе придется меня обхитрить.

Одд кивнул.

– Мама рассказывала мне сказки, где мальчики обманывали великанов. В одной такой сказке парень придумал соревнование, кто дальше кинет камень, но сам подкинул не камень, а птицу, та взлетела в небо и была такова.

– Ну, меня не заставишь в такие игры играть, – сказал великан. – К тому же птицы те еще лентяйки, сядут на ближайшую же ветку.

– Я пытаюсь, – сказал Одд, – помочь тебе вернуться домой с незапятнанной честью и целой шкурой. А ты мне задачу не облегчаешь.

Великан переспросил:

– С целой шкурой?

– Ты изгнал Тора в Мидгард, но он вернулся. Ему добраться сюда – всего лишь вопрос времени.

Великан моргнул.

– Но его молот у меня. Я превратил его в камень, на котором сижу.

– Иди домой.

– Но если я заберу Фрейю в Ётунхейм, она на меня и там орать будет, вот уж не велика радость. А если заберу молот Тора, он отправится следом и отберет его, а после убьет меня.

Одд кивнул в знак согласия. Это правда. Он знал: так и будет.

Когда много лет спустя, коротая вечера в большом зале дворца, боги рассказывали эту историю, они всегда делали здесь паузу, поскольку в этот момент Одд сунул руку за пазуху и вытащил некий предмет, вырезанный из куска дерева. Как ни спорили боги, что это был за предмет, так и не смогли прийти к общему мнению.

Одни считали – деревянный ключ, другие говорили – сердце. Существовало целое направление, уверявшее, что предмет был точной деревянной копией молота Тора, и что великан, будучи не в состоянии отличить подделки от оригинала, в страхе бежал.

Ничего подобного.

Прежде чем достать этот предмет, Одд сказал: