Одесситки

К Новому году у Дорки начали готовиться с утра. Раньше всех поднялась Надежда, прибрала диван, потом помогла умыться бабе Кате, вынесла помои, притащила ведро студеной воды, затопила печку. Двигалась на цыпочках, не дай Бог разбудить Дорку с дитем, пусть поспят подольше. Когда накрывала стол, все думала, как среагирует Вовчик на ее подарки, которые она только что положила рядом с ним на постели. Надежда никому не говорила, какой сюрприз подготовила для ребенка.

В печке весело потрескивали дрова, стол получился на славу. Целые буханки белого и черного хлеба были нарезаны тоненькими ломтиками, только Надежда умела так ловко резать, у Дорки, как ни старалась, не получалось, она признавала это. Чего мучиться — отламывай шматок побольше, а все эти барские штучки ни к чему. Блюдо свекрови царственно стояло посреди, в нем застыл холодец. В длинном синем селедочнике лежала жирная селедочка с мелко нарезанным луком, а в закопченном казане дымилась картошка с салом. Надежда тронула подругу за плечо — вставай, пора к столу Дорка набросила халат, быстро умылась, причесалась и присела на диван рядом с Надей и бабой Катей. Так втроем они и сидели, в одинаковых новых халатиках, и ждали, когда проснется главный — Вовчик, боясь упустить редкие мгновения радости ребенка, мальчишка ведь впервые увидит такое богатство.

Тепло и запахи сделали свое дело. Вовчик открыл глазки, провел рукой — матери нет, значит, уже на работе, почему она убежала, сегодня же выходной, Новый год. Он повернулся, рука коснулась чего-то. Мгновенно подскочил на кровати и уставился на разложенные рядом с ним подарки. Он хватал то рубашечку, то штанишки, а ботиночки новые как вкусно пахнут и носочки — теперь у него тоже все есть, не хуже, чем у других.

— Это Дед Мороз принес, мы хотели тебя разбудить, а он не велел, с Новым годом поздравил, наказал, чтобы слушался! — торжественно сообщила баба Катя. — И нам подарки достались, смотри.

— Он теперь всегда будет приносить подарки?

— Слушаться будешь — всегда.

Вот это да! Вовчик был счастлив, что мама дома, рядом с ним. На него надели обновки, все радовались, что мальчугану все поправилось.

— А теперь пора за стол, — баба Катя ласково потрепала Вовчика по голове. — Кушай, внучок, хочешь картошки с салом?

Сквозь слегка припорошенное снежком окно виделось, как в пьяном веселье люди сную т туда-сюда. Гуляли от души. Кто-то визгливым голосом орал на весь двор: «Запрягайтэ, хлопни, конэй».

К вечеру Надя пошла на кухню, вспомнила, что с утра забыла убрать бутылку подсолнечного масла, чуть початую, только селедочку ею приправила. Обычно она сразу все уносила обратно, а здесь забыла. Бутылки нигде не было. Она шкафчик несколько раз обшарила, вернулась в комнату — ничего нет.

— Что ты ищешь, Надь?

— Да, бутылку с маслом, ты не брала? Маразм какой-то, куда она могла подеваться?

Дорка быстро надела шлепанцы, и они рванулись на кухню. Бутылку, совершенно пустую, отыскали в дальнем углу, припрятанную за ящиком с мусором.

— Ну, воровка, гадюка подколодная, сперла целую бутылку масла! Ни на минутку ничего нельзя оставить. Все воруют. Стерва, сейчас получишь!

Кража целой бутылки масла вызвала у слегка подвыпивших женщин прилив дикой ярости.

— Открой, паскуда, иначе дверь выломаем.

Обе женщины громко тарабанили кулаками в дверь. На стук и крики выскочили соседи из своей комнаты: что случилось? Вовчик испуганно смотрел на мать и тетку, никогда еще их такими не видел. Дорка не унималась, она целый месяц на эту бутылку работала.

Дверь наконец приоткрылась, на пороге стояла новая жена их соседа-инвалида. Заспанными, ничего не понимающими глазами, артистически зевая, она удивленно спросила: «Шо трапылось? Мы вже спаты полягалы, видпочываемо. Шо вам надо?»

— Сейчас ты у нас отпочиваешь, воровка! Ты масло мое сперла, целую бутылку?

— Ничего не знаю, ниякого масла я не бачила. Сами воровки, з магазыну усе таскаете. Люды добры, я чистна жинка, в мене чоловик хворобый, та дытына спыть. Люды добрые, та шож це таке? Подывытесь, га? Оця жидивка натаскала до себе якысь бездомных, глянь, яка лохудра пьяна, я зараз милицию поклычу, хай выкинуть усю кодлу жидивскую видселя. Продоху вид жидив немае, ночамы курей таскають, я все бачила, все. Я вас, жидив, выведу на чисту воду.

Старички-соседи, и потупив глаза, побрели к своей комнате, не проронив ни слова. У Надежды все клокотало внутри. Новый год был испорчен, она не выдержала и закричала так, что, наверное, весь двор оглушила.

— Что ты сказала, бандеровка недобитая? Ты откуда взялась? Несчастного старика подхватила и со своим бандеровцем в Одессе объявилась! Это я тебя на чистую воду выведу, завтра же куда надо пойду, пусть проверят, как семидесятилетнего деда на себе женила да еще заставила твоего бандеровца-байстрюка усыновить. Что он там прячется, пусть выходит старый хрыч, раз воровку в квартиру привел. Сучка западенская, нигде не работает, а живет припеваючи, только и делает, что бегает к своему хахалю.