Один человек и один город

– Все оплачено. Полностью. Ваше путешествие в медицинский центр, тщательное обследование, операция. В случае успешного исхода характеристики вашей биомагнитной матрицы расширятся и откроют вам доступ в любой уголок мира. Если исправить матрицу не получится… Вам будет обеспечен пожизненный курс коррекционных инъекций, выполняющих ту же функцию. Повторяю, вы не будете ограничены ни в чем. Кроме того, карта обеспечит вам беспроцентный кредит на образование, жилье и все, что потребуется. Выбор только за вами. Выбор и решение.

Ничего себе! Звучит подозрительно и слишком туманно, но сенатор не стал бы врать о том, что нельзя проверить. Жители Низины не отличаются доверчивостью, насколько я знаю. И если это «чудесное предложение» уже поступало кому-либо из них…

Черт! Неужели?!

– Вы хотите изменить свою жизнь, сеньорита Сапатеро?

Посопела. Побурчала что-то себе под нос. Выдохнула.

– Я смогу уехать?

– Куда угодно.

– И там жить будет лучше, чем здесь?

– Там вы будете полноправным гражданином. Понимаете, что это означает, или нужно объяснить подробнее?

– Я буду… Вроде тех, что живут в Лимбо?

– Вроде тех, кто живет на склонах Сьерра-Винго.

Жаль, что я сидел сбоку: наверное, в этот момент глаза девчонки, и так не особо узкие, расширились раза в три.

– Вроде… вас?

– Да.

Она вытянулась струной, а потом оплыла. Сползла по сиденью совсем низко, выставив острые коленки на уровень собственной головы.

– Это… это…

– Вы не верите? Понимаю. Можно навести справки, если потребуется. Да, шанс успеха операции – минимальный, но он есть. И кому-то везет, на самом деле.

– Но почему?

– Что именно?

– Почему я?

– Считайте это лотереей. Розыгрышем ярмарочных призов. Вы ведь бываете на ярмарках?

– На каждой.

– И выигрывали что-нибудь хоть раз?

Лил кивнула.

– Вот видите! А для этого приза победителей выбираю я.

– И больше никого не было?

– Были. До вас. И будут после вас. Я не могу помочь всем и сразу, сеньорита. Но я всегда делаю то, что в моих силах.

Ну прямо предвыборная речь! Защита, опора, благороднейший и честнейший человек с королевскими дарами. С виду. А по сути? Странная и опасная затея, заканчивающаяся неизвестно чем.

Впрочем, вполне даже известно. Сам видел. Сам выкапывал.

– Я…

– У вас будет время подумать. Но обещайте, что не потратите его попусту.

Он протянул Лил конверт. Та осторожно взяла подарок, заглянула внутрь и растерянно спросила:

– А это что ещё?

– Телефон. По которому я буду ждать от вас один-единственный звонок. С сообщением, что все хорошо. Или просто несколько слов о вашей новой жизни. Где бы вы ни находились, вы дозвонитесь. И я сразу же отвечу.

Интересно, у Аны Веласко был при себе такой аппарат? В отстойнике ничего не нашлось, конечно же. Но это лишний повод думать, что женщина утопла не по своей воле.

– Завтра вечером, до полуночи вас будет ждать судно в рыбном порту. На двадцать третьем причале. Если вы решите принять мой подарок, уже будущей ночью начнете другую жизнь. Если нет… Значит, таков ваш выбор. И на всякий случай поясню: при пустой пассажирской каюте банковская карточка будет аннулирована.

А вот это сказано, пожалуй, исключительно в мой адрес. Чтобы не вздумал стукнуть подружку по затылку и продать её «сокровища» на черном рынке.

– Не смею больше задерживать вас, сеньорита.

Слушал Петер весь разговор или среагировал на вызов, дверца распахнулась ни раньше, ни позже официального прощания. С улицы внутрь ворвался воздух, пыльный и аппетитный. В смысле, пропитанный съедобными ароматами. В промзоне так пахнуть не может, стало быть…

Вот так-так! Знакомая улочка. Квартал до дома, не больше. Значит, все это время машина двигалась, а я и не заметил. Отвык. Напрочь. А ведь раньше с завязанными глазами, на спор с Хэнком мог рассказать весь маршрут, до дюйма. М-да.

Девчонка пошатнулась, когда коснулась ногами земли, и повисла на моем локте. Лимузин тихо прошуршал мимо нас и растворился в темноте. Натурально пропал из вида: светопоглощающая окраска кузова идеально отработала потраченные на деньги.

– Я возьму это.

Мелочь, способная изменить жизнь. Хотя, какая уж мелочь? Подобная операция, при условии, что её возможность все-таки правда, а не придумки сенатора, вряд ли проводится в рядовой клинике. И курс инъекций стоит недешево: в ведомости на оплату прислуги эта строка шла отдельно. Красным цветом и внушительными суммами.

– Эй, отдай! Моё! Мне подарили!

Прыгала она высоко. Но все равно не достала.

– Отдай!

– Собираешься завтра отправиться в порт?

– Может и собираюсь!

– Одна?

– Если понадобится, и без провожатых справлюсь!

Прошла минута, не меньше, прежде чем Лил поняла, о чем именно я спросил. Правда, осознание не сильно изменило поведение: девчонка насупилась, а не опомнилась.

– Там будет место только для одного человека.

– И что? Завидно?

Ещё бы. Киплю, прямо-таки. Давлюсь жадной слюной. Тьфу.

– Отдай, а не то…

– Пойдешь к сенатору жаловаться?

– И пойду!

Кстати, она сможет. Добраться, куда задумала.

– А если я скажу, что это опасно? Поверишь?

– Тебе? Ну уж нет. Вижу же, как глаза горят! Уже в мыслях морем дышишь, да?