Один день Александра Исаевича

— Хочу не согласиться, но вы правы.

— Вижу, что пока в тебе не ошибся. Но на фронте свет клином не сошелся, ты, как сознательный советский человек, стремишься принять участие в борьбе с фашизмом. Не буду агитировать, что и каждый рабочий в тылу принимает участие, — ты хочешь активно, с оружием в руках. Пока всё верно?

— Верно.

— Продолжим. Кроме призыва через военкомат в нашу Красную Армию, есть и другие варианты. Например, что, если посмотреть на органы госбезопасности?

— Вербуете? Стучать на товарищей не буду!

Капитан расхохотался, под конец добавив гомерического хохота, подражая оперному злодею.

— Насмешил! Вербую, но не в том смысле. Суть предложения следующая. Хочу дать тебе рекомендацию для обучения в школе НКВД. Ты по уму, характеру, анкетным и остальным данным подходишь. Что это дает тебе? Война на фронте уже заканчивается, ожидается, что в Германии и освобождённых странах будет фашистское подполье, кроме того, гитлеровцы успели подготовить банды лесных братьев в Прибалтике и УПА на западной Украине.

— УПА?

— Украинская повстанческая армия или бандеровцы. Армия — громко сказано. Отдельные банды, объединенные в подполье. Состоят на довольствии у немцев. Как настоящая армия они не воюют, используют партизанскую тактику, но больше против мирного населения. Используют террор, зверствуют. Так вот, от этого фашистского отребья вычищать ещё долго придётся. С одной стороны, это не фронт, с другой — куда сложнее, там грязи больше. Которую кто-то должен вычищать. Ты, при должном прилежании, можешь стать отличным офицером — оперативным работником. В этом случае стрельбу и погони я тебе гарантирую.

— Я, так понимаю, выбора у меня нет?

— Неверно понимаешь. Выбор есть. Более того, твоё решение должно быть осознанным и добровольным, я даже ни в коем случае не буду на тебя давить. Откажешься — пойдешь в армию через военкомат на общих основаниях. Ни палки вставлять в колёса, ни помогать не буду. В этом случае только подписку дашь о неразглашении содержания нашей беседы. Ну, а согласишься — милости просим в ряды. Дня три на раздумья хватит?

— Не надо на раздумья, я согласен.

— Вот так сразу?

— Вы же говорили, что разговор честный. А если воевать с фашистами придётся, то какая разница какого цвета петлицы на гимнастёрке?..

* * *

Полтора года спустя свежеиспеченный младший лейтенант госбезопасности с медалями «За отвагу» и «За победу над Германией…» на гимнастёрке прибыл в Ровно и был направлен в распоряжение начальника особого отдела при комендатуре в одном из городков западнее. На фронте он и в самом деле не побывал. Но были стажировки, проходившие в реальных боевых условиях — Данила рядовым бойцом побывал в операциях по ликвидации банд в Прибалтике и на Украине. Там боевую награду и заслужил.

Повезло, как раз в нужном направлении шла попутка. Несколько часов в пути и к вечеру 30 декабря 1945 года прибыл к месту назначения. Капитан госбезопаности лет тридцати, новый начальник Данилы, прибывшему заместителю обрадовался, определил на постой, дал время до завтрашнего обеда на обустройство, а во второй половине дня велел быть в комендатуре. Там к следующему вечеру уже полным ходом шла подготовка ко встрече нового, 1946 года. В армейском коллективе младшего лейтенанта НКВД приняли как своего, победный 1945 провожали и новый 1946 год встречали весело, с большими надеждами.

Из новых знакомых особо выделялся старший лейтенант Никольский. Прошел всю войну, начав её рядовым бойцом. Армейский разведчик. Многократно ходил через линию фронта. Вся грудь в наградах и ни одной царапины за войну. Добродушное лицо сочеталось с богатырской фигурой, натурально человек-медведь, на полголовы — голову возвышавшийся над остальными. Сейчас он командовал взводом в составе армейской роты, прикомандированной для совместных операций против банд УПА. Никольский только раз пригубил фужер с шампанским — наутро намечался выезд двух грузовиков с молодым пополнением, а он был назначен старшим колонны.

Первый день наступившего года Данька провёл в заботах, связанных со вступлением в новую должность и изучением оперативной обстановки. А вечером пришло неожиданное известие — колонна Никольского попала в засаду и уничтожена. Один из ехавших в городок по той же дороге видел два сгоревших грузовика. Людей рядом не было. Как ни призывали некоторые рвануть тут же в ночь, здравый смысл подсказывал, что колонне уже не помочь, а в темноте можно нарваться на повторную засаду. Выехали затемно под утро. Организовали разведку, передовой и боковые дозоры. За пару километров до места рота спешилась и, выстроившись широкой цепью, начала прочесывать местность.

Через полчаса вышли к сгоревшим грузовикам. Отсутствие рядом трупов и крови вселило надежду. Множественные следы сапог уходили вправо от дороги в лес.

— Сюда! — послышался крик откуда-то слева.