Один день что три осени

– Недурно, древесина что надо.

– Для вывески подойдет?

– Подойти-то подойдет, но все зависит от того, что там будет за надпись?

– Что-то типа «Богатство и знатность» или «Счастье и исполнение желаний».

– А если конкретно?

– У всех этих надписей смысл все равно один, так что на ваше усмотрение.

На изготовление надписи требовалось от восьми до десяти дней, поэтому на это время Лао Цзинь поселился в новом особняке Лао Цзина. Семья Лао Цзина туда еще не переехала, поэтому Лао Цзинь поселился там первым. Все комнаты в доме пока что оставались пустыми, не считая одного из флигелей, в котором соорудили кровать для Лао Цзиня. В первый же день, еще до обеда, Лао Цзинь перенес с каллиграфического образца на бумагу две надписи: «Богатство и знатность» и «Счастье и исполнение желаний», после чего вынес их во двор, чтобы как следует их сравнить и сделать окончательный выбор. Но как он их не сравнивал, определиться не получалось. И дело тут было вовсе не в смысле надписей, а в оценке сложности их иероглифов; иероглифы с большим количеством черт представляли для гравировки определенную трудность, ведь небольшие зазоры между чертами требовали большой осторожности при работе с резцом; в иероглифах с малым количеством черт пустой древесины оставалось больше, зазоры между чертами были вполне себе явными, что облегчало задачу. Каждая из надписей состояла из четырех иероглифов, среди которых попадались достаточно навороченные; по количеству черт обе надписи были примерно равны, соответственно и времени на них требовалось примерно одинаково, поэтому Лао Цзинь колебался. Пока он колебался, во двор прошел какой-то человек; заложив руки за спину, он принялся внимательно рассматривать особняк; из первого дворика он прошел во второй, а потом и в третий; прошло довольно много времени, прежде чем он вернулся в первый дворик. Поначалу Лао Цзинь принял его за родственника Лао Цзина, поэтому особого внимания на него не обратил; но, заметив, что для того все здесь в новинку, Лао Цзинь понял, что этот человек посторонний.

– Посмотрели и уходите, я тут не хозяин, а наемный рабочий, вы, итак, уже тут задержались, хозяин узнает, боюсь, будет неудобно.

Человек еще раз окинул взглядом усадьбу и спросил:

– Я смотрю, этот особняк строился по тому же проекту, что и резиденция Ма в Аньяне?

– Я – плотник, а не строитель, в проектах не разбираюсь.

– Однако несмотря на сходство кирпичная кладка оставляет желать много лучшего. Только зря кирпич извели, а заодно и землю… Такое ощущение, что здешний хозяин полный невежда, – отметил прохожий.

– А вы, судя по всему, человек образованный?

– Образованный – громко связано, просто люблю ходить по достопримечательностям. Только что посетил древний ямэнь, смотрю – рядом новая усадьба, ворота открыты, я и зашел, уж извините, что побеспокоил.

С этими словами незнакомец направился на выход. Тут он заметил разложенные на земле надписи: «Богатство и знатность» и «Счастье и исполнение желаний» и приостановился.

– А это для чего? – поинтересовался он.

– Я – плотник, хозяин попросил меня сделать надпись для входа, надо выбрать из этих двух.

– Я, конечно, извиняюсь, что снова вмешиваюсь, но эти надписи, как и весь этот новодел, слишком уж банальны.

– Вот и мне так кажется, потому и выбрать не могу, я всю жизнь вырезаю эти иероглифы, уже и смотреть на них тошно, – откликнулся Лао Цзинь и тут же спросил, – уважаемый, вы – человек культурный, может, чего-нибудь подскажите?

– Я-то, может, и подскажу, но ведь ты – наемный работник, а значит сам себе не хозяин.

– Мне доверили самому определиться с надписью.

– Вот в чем состоит плюс невежества, – усмехнулся незнакомец, – Тогда, дай-ка мне подумать.

На какое-то время он погрузился в свои мысли, после чего вскинул голову и сказал:

– Сегодня утром я читал в поезде книжку, и мне там встретилась фраза, которая хоть и часто всплывает в разговоре, вдруг показалась мне оригинальной: «один день что три осени», это когда день, проведенный с кем-то в разлуке, приравнивается целым трем осеням. Сказанная близкому человеку, такая фраза воспринимается как самое дорогое сердцу откровение, когда одно слово стоит тысячи.

– Но подойдет ли эта фраза для надписи на дощечке? – спросил Лао Цзинь.

– В качестве вывески ее смысл, разумеется, поменяется: в таком случае правильнее будет говорить уже не об отношениях между близкими людьми, а об отношениях человека и определенного места, то есть один день, проведенный в этой усадьбе, превосходит три года проведенных в любом другом месте. Ну как, подходит?

Лао Цзинь даже прихлопнул в ладоши.

– Как глубоко, и звучит не избито, мне нравится, вот это я и выберу.