Один день Христофора (СИ)

Когда-нибудь дядя Гомер вернется, воскреснет... удивительным образом мертвые совлекают с себя одежду смерти и продолжают жить вдохновленными ради бога в поисках истины... и уже никакого зла не может случиться с ними на всем протяжении этого пути..."

"Христофор, что с тобой?.. ты побледнел... ты что-то увидел?.." - спросил Философ...

"Не знаю... может быть дядю или бога... мне страшно...

Я увидел его и оказался без силы, брошенный среди мертвых в аду, если он существует, а он существует... и не призрачно..."

"Ад - это небесная реальность..." - сказал Философ каким-то странным голосом...

Он расположен на севере неба... там же и Черная Дыра, в которой начало и конец нашего мира...

"Миров много... и господ много... - говорил дядя Гомер... - А бог один... он начало... и дело обстоит именно так... он невидим, но в нем жизнь всего видимого... это есть в Писании, но я не думаю, что ты найдешь все, что нужно в этой книге...

Я вижу, ты ранен любовью, в 13 лет и я был рабом Сони, возраст такой, и это великое для человека...

Она же и смерть... Христос пытался ее победить, претерпел крестную муку ради любви, и своей смертью победил смерть, искупил жизнь греха...

И он продолжает вырывать грех из тех, кто через грех вошел в этот мир или уже ищет дверь и заступника..."

"Помню, в детстве мне снилось, что я был птицей, летал, гнездился в скалах и на верхушках деревьев, слушал речи ветра и бога...

Потом я уже их не слышал, и не летал... я стал кем-то другим...

Все ушло, осталась старость... придет время и смерти...

Как-то я видел смерть сзади, свое лицо она не показала, а у меня не было дерзновения окликнуть ее...

Она была украшена и убрана для похорон...

"Что ты бормочешь?.."

"Странно, что жену дяди Гомера звали Соня..."

"Послушай, что я тебе скажу... - заговорил Философ... - До 27 лет я был девственником и не осквернялся с женщинами...

И тебе не советую начинать... рано еще...

Да ты меня не слушаешь... что случилось?.."

"Один ты не знаешь, что произошло... примадонну арестовали по подозрению в заговоре... Вика сказала, что и тебя предали и уже ищут для ареста и суда... ко мне уже приходили, чтобы взять меня в свидетели и снять показания... они превратили допрос примадонны в представление... она спела им арию и исколола себя булавками, изображала пытки, которым ее подверг следователь, хотя сам он в допросе не участвовал, следил за происходящим через стекло...

Допрос продолжался всю ночь, пока не взошла утренняя звезда...

Было у этого представления начало, продолжение, середина и конец... примадонна изобразила глас вопиющего в пустыне, палач зевнул, тем все и завершилось...

Примадонну доставили в замок на ее лимузине, хотя она была не совсем уверена в этом... она изображала летучую мышь, летала под сводами допросной комнаты и пела, благовествовала громким голосом, убеждала себя, что наступил час суда и пыток, и не оставляла это утверждение без доказательств, показывала Вике исколотую булавками грудь..."

"Так она витала или летала... или это была ее тень, размноженная софитами..."

"Я не знаю, как она это устроила... я записал отрывки ее монолога..."

"Покажи... я заберу их с собой, чтобы поразмышлять, что скрыто под ее безумными словами..."

"Не забудь вернуть... они нужны мне для книги..."

"Да, конечно, не забуду... правда, с памятью у меня проблемы... и напомнить некому, врагов не осталось, все враги уже под ногами... да и друзья... смерть последний мой враг и друг..."

Философ встал и тут же сел...

"Сил нет куда-то идти..."

"Куда?.."

"Куда все идут... еще и слепну, вижу тебя гадательно, как отражение в тусклом стекле..."

"Может быть, я стал богом?.. кстати, с кем это ты разговоры ведешь ночью?.."

"А ты?.."

"Я что, тоже говорю во сне?..

"Говоришь..."

"Не знаю, кто он, апостол или пророк... размышляю с ним о последних временах, и о всем прочем полезном и необходимом..."

* * *

В контору Христофор пришел около полудня, и нашел свое место занятым некой юной особой в очках и с пушком на верхней губе.

Христофор понял, что его уволили. Должность у него была скромная, но все равно было обидно. Он привык к этому месту в углу за шкафом рядом с окном, заставленном загнивающими бегониями в горшках. В лучах закатного солнца от них веяло чем-то жутковатым.

Увидев Христофора, юная особа привстала, робко улыбнулась, словно извиняясь, и прижала руки к груди. В жемчужно-сером платье с крылышками рукавов, она была похожа на маленького, тощего ангела.

"Просто копия Сони..." - подумал Христофор...

На миг Христофору вспомнилось детство, когда он рос, как трава, которая живет и не знает, что живет...

"В детстве я боялся темноты и снов, пугающих меня мнимыми опасностями.

Увы, но это факт.

Темнота лишь предполагала кошмары, а свет их порождал...

Я прятался от них в книги греческого и еврейского происхождения, отчего многое, из того, что все видят, осталось для меня невидимым, а потому как бы и несуществующим, но многое и открылось..."

Юная особа, все еще улыбалась и цвела.