Один день мисс Петтигрю

Мисс Петтигрю понятия не имела, о чем идет речь, но очень многие реплики, направленные сегодня в ее сторону, казались ей странными и запутанными, так что она решила не уточнять, тем более что времени для этого у нее уже не было. Мисс Лафосс открыла дверь и втянула мисс Петтигрю внутрь.

Тотчас же она остановилась и часто заморгала. Зала была полна людей – и мужчин, и женщин. Ее слух тщился различить отдельные голоса в общем гаме. В дальнем конце огромной комнаты она заметила стойку и ряды бутылок за ней. Дальнейшему сбору впечатлений помешали громкие крики, и они были немедленно окружены гостями. Очевидно, мисс Лафосс и мисс Дюбарри пользовались определенной популярностью.

– Делисия!

– Эдит!

Мисс Лафосс улыбалась, мисс Дюбарри же претерпела поразительную перемену. Она смеялась, шутила, болтала, ни следа озабоченности или волнения. Мисс Лафосс, крепко держа мисс Петтигрю под руку, обвела ее вокруг комнаты. Мисс Петтигрю вежливо сказала «как поживаете» не меньше, чем сотне человек, и никого это не удивило. На нее не указывали пальцами, над ней не смеялись, хозяйка не встретила ее с напускной холодностью – впрочем, какая из представленных ей женщин была хозяйкой, она так и не поняла. Возможно, та, в роскошном алом платье, которая сказала: «А, Делисия, как мило, что ты пришла»? Но потом другая, завернутая во что-то зеленое и полупрозрачное, проговорила: «Делисия, зайчик мой, как приятно тебя видеть», – так что уверенности у нее не было.

В руках у нее оказался бокал, доставленный премилым молодым человеком с темными, волнистыми волосами, убедительными манерами и огоньком в глазах, но мисс Лафосс коротко дернула головой.

– Не советую, – прошептала она. – Не вообще, а именно это. Теренс их смешивает сам. Я принесу что-нибудь другое. Не хочу вас обидеть, Джиневра, но в вашей привычке к настолько крепкому я не уверена. Впрочем, до Тони и ему далеко, поверьте.

– Конечно, дорогая, – смущенно сказала мисс Петтигрю. – Я ни в коем случае не собираюсь пренебрегать вашими советами.

Мисс Лафосс принесла другой бокал.

– Ну, – сказала она, когда толпа вокруг них немного поредела, – хотите присесть? Где вам удобнее? Нам необходимо оставить силы на поздний выход.

– Я думаю, – ответила мисс Петтигрю, – что лучше всего мне встать вот там, тогда я смогу видеть себя в том зеркале на другом конце комнаты. Пожалуйста, не подумайте, что это тщеславие, хотя, если честно, без него не обошлось, но мне очень непривычно в этом обличье, и время от времени я должна убеждаться, что действительно выгляжу так, как выгляжу, – вернее, что не выгляжу так, как больше не выгляжу. Это меня невероятно успокаивает и ободряет.

– Прекрасная мысль, – согласилась мисс Лафосс.

Она сопроводила мисс Петтигрю к выбранной ею позиции. Мисс Петтигрю сразу же украдкой бросила взгляд в зеркало, и с облегчением вздохнула. Ее новая сущность все еще была при ней. Особой разницы между ней и любой другой женщиной в зале заметить было невозможно. Она небрежно раскрыла полы шубки, чтобы бархат под ней было лучше видно. Она больше не боялась остаться в одиночестве. Оказавшись здесь, она собиралась смотреть, слушать и запоминать. Этого было ей достаточно. Однако в одиночестве ей оставаться не пришлось. Мисс Лафосс вскоре исчезла, но, к удивлению мисс Петтигрю, место рядом с ней было немедленно занято. Вернее, его последовательно занимали все новые и новые люди, которые с ней любезно здоровались, предлагали разнообразные напитки, от которых она, разумеется, отказывалась, и вообще выказывали ей знаки благосклонного внимания. Удивительно. Вокруг нее собрался свой собственный кружок. Светская болтовня оказалась не таким уж сложным занятием. Достаточно было время от времени улыбаться и соглашаться со своими собеседниками, и они оставались совершенно довольны. Если же ей случалось высказать свое собственное мнение по какому-то вопросу, то оно принималось с видом такого искреннего интереса и восхищения, что она начала сомневаться, не таился ли в ней всю жизнь талант к приятной беседе, который просто никогда не имел случая проявиться.

Она смеялась и кивала, кивала и смеялась, и время от времени начинала беспокоиться, не растрепались ли от этого кивания ее волосы и не рассеялись ли чары. Однако одного взгляда в зеркало было достаточно, чтобы успокоиться. На нее по-прежнему смотрела не тихая гувернантка мисс Петтигрю, а загадочная дама, которой легкий беспорядок в прическе только придавал особое очарование.

А желающие легкой беседы все прибывали. Она счастливо не обращала внимания на мисс Лафосс – а та тем временем не могла держать удивительные происшествия сегодняшнего дня при себе. Никаких подробностей, разумеется, но воздержаться от краткого пересказа, в измененных обстоятельствах, было выше ее сил.

– Да, – говорила она. – Блестящая имитация, закрыть глаза – и не отличишь от оригинала.

– Неплохая вечеринка, – сказал Реджи Картрет, восходящая звезда водевиля, своей спутнице Флоренс Сомерс, известной красавице варьете.

– Отличный сбор, – согласилась мисс Сомерс.

– Кто эта дама?

– Мисс Петтигрю.