Читаем Один день (СИ) полностью

Краем глаза Джеджун заметил яркую вспышку, и вопрос повис в воздухе. Одна за другой звезды покатились с неба, оставляя за собой длинные хвосты. Их было так много, что глаза не успевали охватить все. Мелькая и пропадая, звезды сменяли друг друга, и все казалось, что одна из них да и доберется до горизонта. Вспомнив, что следовало бы загадать желание, Ким принялся лихорадочно думать, что бы ему хотелось. Загадав желание, он расслабился и начал просто получать удовольствие от созерцания красоты ночного неба. Он не знал, сколько прошло времени, прежде чем сияющие дорожки не исчезли вовсе.

— Ты успел? — прошептал Джеджун.

— Что?

— Загадать желание.

— Это всего лишь частицы какого-то космического говна, которые сгорают в атмосфере, — закатил глаза Юнхо. — Только дети и романтично настроенные дебилы верят в эту ерунду.

Дже рассмеялся.

— К кому отнесешь меня?

— К дебилам, конечно.

— А ты, значит, взрослый серьезный мужик, который не верит во всякие там глупые сказочки?

— Типа того.

Юнхо дотянулся до пачки и выудил еще одну сигарету. Щелкнул зажигалкой. То, что Ким проявил интерес к картинке на его руке, оказалось для него сюрпризом. Иначе бы он вел себя поосторожнее. В Америке, где любая зачуханная бабулька имеет татушку на той или иной части тела, никто особо не заглядывался на нее. Теперь Дже либо нафантазирует какую-нибудь чушь, либо задолбает его расспросами. Видимо, испуг прошел, практически двадцати четырех часовой сон и никотин расслабили его. Как бы то ни было, Юнхо не видел необходимости делиться с ним личным.


========== Часть 6 ==========


— Когда я был маленький, я видел упавшую звезду, — проговорил Ким к концу второй сигареты парня. — И тоже загадал желание.

— Исполнилось?

— Нет, — улыбнулся Дже. — Сейчас я понимаю, что попросил совсем уж несбыточное. Что взять с шестилетки?

— Ну и что это было? Тонна мороженного в одну харю или пони на день рождения?

— Я хотел стать супер-героем.

Юнхо подавился дымом и закашлялся. Потом долго хохотал на всю округу. Джеджун тоже похихикал, ибо смех соседа был очень уж заразительный.

— Таким, чтобы летать, стрелять смертоносными лучами из глаз и трахать женщину-кошку, зависнув вниз головой?

— Не, — отрицательно покачал головой Джеджун. — Я хотел убивать плохих парней незаметно.

— Ого! — присвистнул Юнхо и даже обернулся к Дже лицом, удивленный.

— Знаешь, бывало, идешь по улице, никого не трогаешь, а какой-нибудь придурок просто подходит, бьет по лицу и отбирает куртку. Или еду. Или кричат что-то обидное в спину. В четырнадцать меня облапали в вагоне метро посреди бела дня.

— Хуево.

— Хуево то, что ты никак не можешь это остановить. Всегда найдется козел, который захочет самоутвердиться за твой счет, показать свою силу. Поэтому я попросил звезду дать мне такой… дар что ли, чтобы я мог наказать таких уродов. Силой мысли, не пачкая рук, не бегая за ними с ножом и не выслеживая по ночам.

— Фильмов насмотрелся, — продолжал скалиться Юнхо.

— Тогда я думал, что сделал бы этот мир куда лучше и безопаснее. Каждый придурок получил бы по заслугам. Наркодиллер где-нибудь в Перу, насильник детей из Сингапура. Одна мысль и все, нет ни того, ни другого.

Юнхо криво усмехнулся, с интересом разглядывая задумчивое лицо Кима. А тот опять смотрел на звезды. Затянувшись последний раз, он выбросил окурок и подложил руку под голову.

— А еще можно брать заказы, разбогатеть и нихрена не делать всю оставшуюся жизнь. Жить на собственном острове и косить направо и налево всех, кто неугоден сильным мира сего.

— О богатстве я тогда не думал, просто хотел, чтобы папа перестал бить маму.

— Подобная хрень всегда переходит за грань личного. Банальная жажда власти. Никто другой, а только ты решаешь, кому жить и кому умереть. Причем оставаясь безнаказанным.

— Угу.

— Только сначала ты убиваешь серийного убийцу, а потом обычного паренька, который случайно толкнул тебя в торговом центре. Сосед врубил громко музыку — труп, официантка слишком сильно разбавила пиво — труп, младенец вопит на руках молодой мамаши, которая сидит в интернете и выбирает в онлайн магазине новую шмотку — труп, труп, труп! Власть развращает.

— А абсолютная власть развращает абсолютно, — кивнул Ким.

— Что загадал сейчас? Что-то приземленное?

— Не скажу, иначе не сбудется.

Юнхо скептически хмыкнул.

— Знаешь, что было бы самым страшным получи ты такой дар?

— Мм?

— Удержать мысли в узде. Наш мозг работает даже во сне, контролировать все совершенно не возможно. Пришлось бы мысленно считать или распевать песни, чтобы не думать о других людях и не шлепнуть ненароком. Так можно и рехнуться.

Джеджун согласно кивнул.

— Это сейчас мы такие умные, а тогда я был озлоблен.

Юнхо изогнулся, чтобы почесать спину.

— Блядь, как же хочется в душ.

— И зубы почистить.

— Тебе надо было дождь пожелать.

— Ты ведь не веришь в эти сказочки.

— Ну, попытка не пытка.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Кошачья голова
Кошачья голова

Новая книга Татьяны Мастрюковой — призера литературного конкурса «Новая книга», а также победителя I сезона литературной премии в сфере электронных и аудиокниг «Электронная буква» платформы «ЛитРес» в номинации «Крупная проза».Кого мы заклинаем, приговаривая знакомое с детства «Икота, икота, перейди на Федота»? Егор никогда об этом не задумывался, пока в его старшую сестру Алину не вселилась… икота. Как вселилась? А вы спросите у дохлой кошки на помойке — ей об этом кое-что известно. Ну а сестра теперь в любой момент может стать чужой и страшной, заглянуть в твои мысли и наслать тридцать три несчастья. Как же изгнать из Алины жуткую сущность? Егор, Алина и их мама отправляются к знахарке в деревню Никоноровку. Пока Алина избавляется от икотки, Егору и баек понарасскажут, и с местной нечистью познакомят… Только успевай делать ноги. Да поменьше оглядывайся назад, а то ведь догонят!

Татьяна Мастрюкова , Татьяна Олеговна Мастрюкова

Фантастика / Прочее / Мистика / Ужасы и мистика / Подростковая литература
Кино и история. 100 самых обсуждаемых исторических фильмов
Кино и история. 100 самых обсуждаемых исторических фильмов

Новая книга знаменитого историка кинематографа и кинокритика, кандидата искусствоведения, сотрудника издательского дома «Коммерсантъ», посвящена столь популярному у зрителей жанру как «историческое кино». Историки могут сколько угодно твердить, что история – не мелодрама, не нуар и не компьютерная забава, но режиссеров и сценаристов все равно так и тянет преподнести с киноэкрана горести Марии Стюарт или Екатерины Великой как мелодраму, покушение графа фон Штауффенберга на Гитлера или убийство Кирова – как нуар, события Смутного времени в России или объединения Италии – как роман «плаща и шпаги», а Курскую битву – как игру «в танчики». Эта книга – обстоятельный и высокопрофессиональный разбор 100 самых ярких, интересных и спорных исторических картин мирового кинематографа: от «Джонни Д.», «Операция «Валькирия» и «Операция «Арго» до «Утомленные солнцем-2: Цитадель», «Матильда» и «28 панфиловцев».

Михаил Сергеевич Трофименков

Кино / Прочее / Культура и искусство