Один год из жизни профессора

Генерал молчал долго. Военные планы Балтийской федерации не исключали возможности вооруженного конфликта со Швецией, но рисовали возможное развитие событий несколько по-иному. В Генштабе не исключали, что старые соседи-соперники на Балтике могут в один прекрасный день попытаться вернуть себе свою старую колонию – Финляндию. Да и вообще, если вспомнить историю, то еще два с половиной века назад почти вся территория Балтийской федерации входила в шведские владения. Соседей, конечно, потом хорошо поучили и не раз, но тогда их била империя. Теперь реальности были совсем иные. Так что все планы на этот счет имели сугубо оборонительную направленность. А тут – захват Аландов.

По итогам пост-версальских конференций об уточнении государственных границ Аландские острова отошли к Швеции. Аргументация Стокгольма была довольно сильной: острова населены шведами (хотя и было их там всего тысяч 20 – человека по три на каждый из 6,5 тыс островов и скал), исторически входили в состав шведского королевства. Да и оспаривать эту аргументацию толком было некому: Российская империя распалась, а Балтийская федерация даже и прав на них не заявила. Злые языки потом утверждали, что Аланды отдали шведам в обмен на жирные шведские заказы питерским машиностроительным предприятиям и финским верфям, но поскольку заказы эти реально позволили сохранить промышленность, то очевидную обиду пришлось проглотить. Да и вряд ли нашлось бы в тот момент в стране много желающих встревать в новую войну из-за островов, где кроме рыбы никогда ничего и не было. Рыбалка, правда, была отменная. Была, правда, еще почтовая станция – самая западная в прежней империи.

Так что шведы по итогам Великой войны, не сделав в ней ни единого выстрела, оказались еще и с территориальными приобретениями. Для них острова были важны стратегически. По аналогии с Брюсселем, романтики от внешней политики называли их «пистолетом, приставленным к виску Стокгольма», и были недалеки от истины – именно Аланды стали трамплином для броска русских войск под командованием Багратиона через Балтику непосредственно на шведский берег в последнюю русско-шведскую войну. И хоть прошло с тех пор больше ста лет, но опыт этот в Стокгольме не забывали – уж слишком яркие впечатления оставили по себе набеги иррегулярной казачьей конницы в шведских прибрежных городках и селениях. Умели предки произвести впечатление, что уж там.

Была, правда, оговорочка в договоре, что острова должны сохранять установленный еще по итогам Крымской войны демилитаризованный статус, но это были уже, скорее, британские игры. Выбив германский флот из игры, островитяне не преминули сделать все, чтобы обеспечить себе в случае нужды полный контроль над Балтикой. А Аланды, помимо, прочего еще и контролировали проход в Ботнический залив. Так-то он никому не нужен, но вот из портов на шведском берегу шел поток отменной шведской железной руды, да и готового металла тоже.

С правовой точки зрения пересмотр прежних соглашений вполне мог вернуть острова балтийцам. Тем более, военная операция по установлению контроля над ними никакой сложности не составляла.

В свое время Балтийская федерация унаследовала весь имперский Балтийский флот, и оказалась с ним в сложном положении. Кораблей было много, хотя их боеготовность оставляла желать много лучшего. Не зря поздней осенью 1917 года германские линкоры сумели обстрелять не только Ригу, но и Гельсингфорс, где кроме солидных береговых батарей присутствовала и дивизия новейших линкоров. Германцы в ходе этой операции больше опасались мин и торпедных атак эсминцев, чем огня двенадцатидюймовых орудий «Севастополя» и его собратьев.

И эта история, и, главное, колоссальные расходы на основной флот бывшей империи, которые, конечно, не могла потянуть Балтийская федерация, вызвали уже в начале 20-х годов живейшую дискуссию о судьбе доставшегося наследства и дальнейших путях строительства флота. По численности и составу кораблей после капитуляции Германии бывший Балтийский флот явно не имел себе равных на Балтике. Представить себе, что геополитические интересы Балтийской федерации когда-нибудь выйдут за пределы этого региона, было трудновато, да и здесь на доминирование она явно не претендовала. Проблема была еще и в том, что найти в этот момент покупателей за границей что на действующие корабли, что на стоящие на стапелях – четыре линейных крейсера типа «Измаил» с главным калибром в 356 мм в состоянии менее 50 % готовности – было практически невозможно. Более того, даже первые попытки выйти на рынок Латинской Америки, где Чили, Аргентина и Бразилия традиционно стремились поддерживать военно-морской баланс между собой на достаточно высоком уровне, показали, что конкуренции с британцами выдержать не удастся. У них лишних кораблей тоже хватало, к тому же «Севастополи» по мореходности и дальности плавания явно не годились для вод Южной Атлантики. На Новую Киевскую Русь надежды не было никакой. Ей вполне хватало остатков Черноморского флота. Сами думали, а не продать ли один из двух оставшихся линкоров.