Один из многих

— Что ж, нам уже пора идти в залу и готовиться, — объявил Дмитрий, очевидно устав от этих полудружеских посиделок.

— Да, когда все будет сделано, выходите с ящиком и стойте у стены. Я дам вам знак… — скомандовал Кардов офицерам, и оба соперника вышли из комнаты.

Дверь закрылась.

Василевский склонился над ящиком и шепотом произнес:

— Что же, они с ума сошли? Это розыгрыш?

— Видимо, нет… — соображая, отвечал Беликов. — Дмитрий был дерзок, но больше того у них с Еленой…

— Да уж, — прожевал Немов в усы.

— А что, если мы вынем пули и заменим их муляжом или бумагой… или…

Василевский запнулся, и Беликов сделал ему палец к губам.

— Кардов серьезно настроен… — возражал Василий Робертович, — ты сам видел, он в бешенстве, и он нам не простит такой шутки…

— Но что, если вынуть пулю только у Дмитрия, — как бы невзначай, понижая голос и отмахиваясь, предложил Андрей Максимович.

Беликов глянул ему в глаза с невольным согласием, и оба они устремились к Немову. Но тот сжал челюсть, и на плоском его лбу проступило отвращение:

— Тогда это будет убийство, а не дуэль, — с силой возразил офицер. И оба товарища его опомнились.

— Значит, делать нечего, — с досадой оскалился Василевский.

— Будь что будет, — ободрительно ударил его по плечу Немов.

— В любом случае мы будем в выигрыше… — произнес Беликов, соображая что-то свое.

А тем временем Дмитрий и Алексей Юрьевич вернулись в залу. Наш герой встал у стены; окружающие не сводили с него глаз. Свет и ослепительный мрамор бесили его. Но главное, он горел нетерпением наконец преподать урок этому заместителю. Все гости старательно делали вид, что беседуют, и были равнодушны. Только Елена среди них тяжело дышала, будто запыхалась, и смертельная бледность покрывала ее кожу.

Алексей Юрьевич, не обращая внимания ни на жену, ни на прочих, встал вновь в центре и огласил, точно заядлый шоумен:

— Прошу внимания!.. Дамы и господа! Сегодня у нас вечер XIX века, и мы решили продемонстрировать вам еще один обычай того времени. То была пора не только балов и карет, но еще и дуэлей. Завязку этой «придуманной» и отрежиссированной истории вы видели десять минут назад. Двое мужчин имеют разногласия. И теперь их судьбу решит постановочная битва на пистолетах, разумеется, в духе XIX века. Будет инсценировка. Дмитрий Евгеньевич любезно согласился в ней поучаствовать. Мы заранее условились дать вам представление! Некую пищу!

Все обернулись к Дмитрию. Он стоял равнодушно.

— И теперь в этом самом зале мы для вас устроим дуэль «понарошку». Нам также помогут наши друзья, офицеры.

Вышли три друга и внесли пистолеты в ящике. Раскрыли крышку и показали всем, пройдя по рядам. Дивные одноствольные орудия мерцали, и дамы охали, показывая пальчиками. Только Елена отшатнулась от ящика.

— Разумеется, — Кардов продолжал с лицом честнейшим, — используем бутафорский порох. Дамы, не пугайтесь, будет громкий выстрел. Но пули нет, а сам порох холостой. Мы с офицерами люди военные, и все тщательно проверили. Можете взглянуть, если не верите, но у нас все рассчитано и безопасно! Поэтому прошу через десять минут всех собраться на втором этаже на балконе. Мы с Дмитрием останемся здесь, и в центре зала в двадцати шагах от барьера сойдемся!

Восторги и трепет прошли по зрителям. Бизнесмены зааплодировали экзотической выдумке хозяина. Министры переглянулись довольно.

— Осталась последняя формальность, — после громких восторгов высказал Кардов — Я вызываю вас, Дмитрий! Мы будем драться на дуэли, сегодня, по озвученным правилам! Вы согласны?

И Дмитрий взглянул, как он, будто актер на сцене, жеманится, поглощенный своей ролью.

— Согласен… — грянул ответ.

И толпа в экстазе повалилась к Кардову, выражая и тут ему всякие выгоды и хваля его дарования. Эти бесконечные люди вокруг точно подхватили его на руки, как рок-звезду. Такое счастье было на их лицах. Вся скука и беспокойство развеялись без следа. Теперь все было просто и ясно, шло по плану, заранее придуманному и исполненному умным заместителем министра. А главное, Дмитрий, по их соображению, в своих речах был не серьезен, а просто играл заранее отведенную роль. И он был принужден мириться с этим ярлыком за шанс убить ненавистного ему соперника. План и впрямь показался теперь удивительно коварным.

— Да, верно, — во весь голос высказал Дмитрий, и толпа в секунду затихла. Кажется, из-за своей роли он теперь получил такие же права над толпой, как и Кардов… — Однако вы, Алексей Юрьевич, не упомянули другую формальность традиции! Вы же помните дуэльный кодекс?

Кардов от неожиданности посинел. Его красивое лицо разъехалось в разные стороны, будто стремясь со всех ракурсов выглядеть пристойно и от этого сделавшись неестественным, уродливым… — Конечно-с. Конечно-с. А к чему это вы? — осторожно звучал ответ.