Один Христос. Два христианства

Антигона, героиня Софокла, на своем жизненном опыте поняла, насколько закон Любви выше всех человеческих законов и порою противоречит им. Но совершив погребальные обряды над своим предавшим родной город братом, Антигона, нарушив закон, заслужила смерть. «Этот закон установлен не сегодня и не вчера. Никто не знает, откуда он». Дело в том, что закон Любви таинственно начертан в сердцах всех людей. Перед этим верховным Законом все прочие отступают. Софокл это понял. Но этого не поняли богословы Запада. Язычник, живший за многие столетия до Христа, оказался лучшим христианином, нежели великие богословы и «учителя Церкви»!!!

Однажды, листая журнал, я обнаружил статью, где один русский автор пересказывает следующий эпизод. В 1945 году в Москве, после победы над гитлеровцами, «колонна немецких военнопленных, жалких, измученных голодом и лишениями, согнутых в три погибели, шла через город. Народ, собравшийся поглазеть на них, старался не выдавать свою жалость. И тут несколько изможденных старух подошли к пленным и протянули им куски хлеба, хлеба, в котором они так нуждались». Dans un article de journal je découvre une simple anecdote rapportée par un auteur russe. En 1945, à Moscou, après la victoire soviétique, « un cortège de soldats allemands traversait la ville, pliés en deux, exténués de souffrance et de faim, pitoyables. Des badauds s’attroupèrent, s’interdisant de les plaindre. Et soudain, des grands-mères russes toutes desséchées s’avancèrent vers les prisonniers et leur tendirent des morceaux de pain, ce pain qui leur manquait tant».[147] Простая история о людях, что повинуются тому Закону, о котором «никто не знает, откуда он». Знают об этом одни лишь святые. Простая история, в которой, однако, дает о себе знать колоссальная, могучая подспудная сила, способная одолеть этот мир и спасти его.

Как надругались они, Господи, над твоей Любовью! Эти богословы превратили Бога в чудовищного, надутого от гордости психопата, безжалостно вымещающего свою злобу на собственном ни в чем не повинном Сыне! Катехизис, конечно, говорит об этом другими словами, но суть их именно в этом. И богословы еще удивляются, что верующие один за другим покидают их! Неужто они совершенно не понимают, что делают! Увы, это так! Впрочем, порой они и сами фактически покидают те Церкви, чьими представителями продолжают считаться, откровенно игнорируя официальное учение и все «Катехизисы», эти плоды многолетних дискуссий между богословами, как говорят в спорте, «высшей лиги». Большая часть служащих священников пытается обойти официальное учение своей Церкви стороной. Так, многие католические священники допускают к причастию второбрачных. Большинство из них не верит уже в историю о наследственном Первородном Грехе, которая в последнем Катехизисе по-прежнему фигурирует. Они не верят больше, что явившийся на свет розовощекий младенец заслуживает вечное проклятие за участие в грехе Адама. Христиане Востока никогда не знали подобных теорий! Учение католической Церкви о смерти и вечной жизни тоже не принимается никем всерьез… Нынешние священники, как правило, учат в разрез с официальной доктриной, но в согласии с Евангелием. Ведь говоря ложь о Любви Божией в Нем Самом, мы неизбежно искажаем истину на всех уровнях. Возникает другая форма христианской цивилизации. Но даже следуя Евангелию, а не официальной доктрине, священники эти не умеют, увы, предложить для смерти Христа иного объяснения, нежели то, что содержится в Катехизисе!

Одним из последних ярких свидетелей Любви Божией, оставившим этих богословов, да и мои собственные писания, далеко позади, была Габриэль Босси (1874–1950), терциарий францисканского ордена. В жизни она организовывала молодежные театры, писала одноактные пьески, изготовляла театральные декорации и костюмы, причем делала это буквально по всему миру. Очень рано Габриэль поняла, что она призвана к жизни со Христом. Христос говорил с ней и, слушая его слова, она начала записывать этот внутренний диалог. «Удели время Моей Любви, – говорит Он ей… – нет более одинокого сироты, чем Я».

Вот как Бог даровал ей прощение:

«Расскажи о муке своих прегрешений, страшных не столько тем, что они запятнали тебя, сколько тем, что они причинили мне боль. Ибо ты осмелилась, в своей жалкой дерзости, причинить боль Богочеловеку, который отдал за тебя жизнь. Но, зная это, ты преступила черту и под моим взглядом, обращенным на тебя со страданием, ты делала, что желала и чего не желал Он.

«Познай же ту печаль – печаль без слез – что обновит твою волю и приведет тебя к смиренной любви, к ощущению своего ничтожества.

«И тогда я низринусь на тебя как орел, увидевший жертву, и унесу тебя в уединенные аллеи закрытого сада. Ты попытаешься говорить мне о прошлом, но я приложу свой палец к твоим устам. Ты услышишь кроткие слова милосердия, и они растопят твое сердце[148]».