Один на льдине

— Столько времени Ирина работает у нас секретарем. Знаете, Иван Иванович был бабником. Всех любовниц, которых я знаю, он принимал на фабрику работать секретарями. Как одна надоедала ему, он ее увольнял, а на ее место принимал новую.

— Понятно. Значит, до убийства Петухов передвигался по треугольнику: работа — любовница — дом. А в другие места в тот период он разве не ездил?

Вопрос Степанова заставил парня задуматься. С ответом он решил не спешить, чтобы не показаться неискренним. К своему удивлению, он вспомнил в подробностях многое.

— За день до своей гибели Иван Иванович вместе с нами ездил в «Зарабанк». Там он находился часа полтора.

— У кого он был на приеме?

— У управляющего.

— О чем они беседовали?

— Я не знаю, мы при их разговоре не присутствовали.

— Он вам не говорил, зачем приезжал в банк?

— А чего ему с нами говорить о своих делах? Мы для него были всего лишь псами, охранявшими его.

— Он с собой ничего не брал, когда шел в банк?

— Ничего в руках у него в тот день не было. А вот на другой день, утром, он снова вместе с нами приезжал в «Зарабанк», и дипломат в руках был.

— Дипломат у него был пустой или чем-то наполненный?

— Когда он его нес в банк, то мне показалось, что он полный, набит чем-то тяжелым… А когда он вышел из банка, то перекладывал его из одной руки в другую легко. Значит, дипломат был пустой…

— В этот же день вечером при выходе из конторы кондитерской фабрики он был застрелен киллером, не так ли?

— Да.

— А еще куда он ездил в ту злополучную неделю?

— По-моему, больше никуда.

— А если подумать?

— Хоть убейте, но больше ничего не могу вспомнить!

— Ну что же, и на это скажу спасибо. Просмотрите, что мы с вами тут написали, — подавая Захарову протокол допроса, предложил Степанов.

Внимательно прочитав каждую строчку, Захаров вернул протокол.

— Все верно.

— Дополнений никаких не имеете?

— Нет.

— Тогда подпишите.

Захаров расписался на каждой странице протокола. Отпуская свидетеля, Степанов на всякий случай предупредил:

— Чтобы у вас не возникли неприятности, постарайтесь о нашем разговоре никому не сообщать.

— Понимаю, — заверил его Захаров.

— Пускай следующим зайдет ваш напарник Бубнов Игорь Алексеевич.

Показания Бубнова полностью совпали с показаниями Захарова.

Последним на допрос был приглашен тридцатилетний водитель Петухова. Высокого роста, с черными усами, энергичный, он производил приятное впечатление. По его нервному поведению видно было, что он утомился ждать. Зайдя в кабинет, он тут же поинтересовался с некоторой легкостью:

— Чем могу служить?

Не разделяя его настроения, уставший Степанов внимательно посмотрел на него.

— Как я понимаю, вы Даниил Романович Рязанов?

— Он самый!

— Бывший водитель Петухова?

— К сожалению, да.

— Почему — к сожалению?

— У моей новой хозяйки есть свой водитель. Когда Ивана Ивановича не стало, то и я ей больше не нужен.

— Неужели Галина Александровна не может найти тебе другую работу у себя на фабрике? Ну хотя бы в память о муже?

— У Галины Александровны с погибшим мужем были очень натянутые отношения. Думаю, они жили как кошка с собакой. Я у него водителем отработал пять лет. За это время он столько поменял любовниц, что я со счета сбился. Галина Александровна всех их знает.

— Почему вы так считаете?

— Потому что из-за каждой новой любовницы Галина Александровна устраивала мужу такие сцены ревности… И крики, и драки… Вы даже себе представить не можете, какие баталии были между ними. Даже мне иногда становилось страшно, а с Иван Иваныча как с гуся вода. Он своих секретарш менял, как изношенные перчатки, и топтал, как хороший петух. Теперь-то я понимаю, почему у него фамилия не Тришкин, а Петухов. Видать, любовь к женскому полу передалась от предков-петухов. Вот почему Галина Александровна, зная, что я в курсе всех ее конфликтов с мужем, да и сам такой, как он, не хочет меня видеть рядом. Я для нее — неприятное воспоминание о ее прошлом, о котором она хочет как можно быстрее забыть.

— Я считаю, что увольнять вас с работы по таким мотивам она не имеет права и поступает с вами жестоко, — заметил Степанов.

— Ушли в былое времена, когда работяга находился под защитой закона и профсоюзов. Сейчас мы бесправные бараны, любой петух или курица, если у них есть в собственности предприятие, диктует труженику свои условия. Они могут заставить работать в выходные, в праздничные дни, а устраивать своим рабочим выходные и праздники только в дни их рождения. Жаль только, что день рождения, как в песенке, только раз в году.

По тому, как беспечно вел себя Рязанов на допросе, можно было предположить, что его предстоящее увольнение с работы не пугало. Он считал себя отрезанным ломтем и не боялся ответственности перед Галиной Александровной. Даже был рад, что может ей насолить.

Своими показаниями Рязанов полностью подтвердил показания Захарова и Бубнова, удивив Степанова только одним новым сообщением:

— После убийства Ивана Ивановича, когда Галина Александровна готовилась к похоронам… да, на другой день после его убийства я возил ее в коммерческий «Зарабанк». Там она около часа о чем-то беседовала с управляющим.