Один на льдине

Проведя Степанова в комнату для гостей, она усадила его в кресло и поинтересовалась:

— Геннадий Дмитриевич, чем вас угостить: коньяк, кофе?

— Спасибо, Галина Александровна, но я не хочу ни того, ни другого.

— Тогда слушаю. Что вас привело ко мне? — Она присела в кресло напротив Степанова.

— Нами точно установлено, что за день и в день своей гибели Иван Иванович посещал «Зарабанк», встречался там с управляющим и Имел с ним длительные беседы…

— Ну и что вы этим хотите сказать? — насторожилась Петухова.

— Я еще не закончил свою мысль, — заметил Степанов.

— Извините. Я вас слушаю.

— После гибели Ивана Ивановича, точнее на другой день, вы тоже приезжали в «Зарабанк» к управляющему. Верно?

— Как же я могу не согласиться, если вы сообщаете мне проверенную информацию? — стараясь сохранить самообладание, ответила Петухова.

— Нас очень интересует, по какому поводу Иван Иванович и вы приезжали к управляющему банком, о чем с ним беседовали?

— Дело прошлое, и я бы не хотела отвечать на этот вопрос.

— Вы, Галина Александровна, должны понять, что я хочу услышать от вас ответ на свой вопрос не из праздного любопытства. Мы ищем не кого-нибудь, а лиц, совершивших убийство вашего супруга.

— Значит, не отвечать на ваш вопрос я не могу?

— Нет!

— Неужели вы допускаете, что управляющий «Зара-банка» может быть причастен к убийству моего мужа?

— Я, Галина Александровна, еще не знаю, что вы ответите на мой вопрос, но скажу ответственно, что, пока убийца не установлен, круг подозреваемых нами в совершении убийства вашего мужа очень обширный…

— Может, вы и меня включили в свой круг?

— Галина Александровна, вы грамотная женщина и прекрасно поняли, что я вам только что сказал. Но я могу и повторить.

— Не надо! Но должна заметить, что вы не дипломат и с женщиной, к тому же, как у вас говорят, потерпевшей, говорите не очень любезно.

— Я с вами согласен, что я не дипломат, а всего лишь оперработник РУОП, но на большее не претендую.

— Может быть, на вашей работе так принято — без заигрывания и любезностей вести себя с такими, как я. Может, так и надо поступать, — задумчиво произнесла Петухова, как бы размышляя вслух. — Я, Геннадий Дмитриевич, не хотела вас впутывать в грязную историю, но так как вы настаиваете на моей откровенности, то мне ничего иного не остается, как последовать вашему совету. По специальности я экономист. Мой супруг тоже был экономистом. Поэтому нам в сегодняшней экономической политике нетрудно было разобраться. Мы видели, что правительства Гайдара, Черномырдина, Кириенко периодически, когда в казне оставалось мало денег, умышленно шли на обесценивание рубля и на инфляцию. Надо же было додуматься: государство стало строить пирамиды, как жулик Мавроди! Зная такое неуважение власти к своему народу, мы с мужем все свои свободные деньги превращали в доллары. И накопили один миллион долларов…

— Солидную сумму накопили…

— Ничего удивительного, ведь мы являемся собственниками кондитерской фабрики. Эти деньги мы хранили дома. Но естественно, это было опасно. Мы решили через «Зарабанк» перевести их в один из западных банков, где банковская система более надежная, где власти и владельцы банков так с вкладчиками не поступают. Муж, встретившись с управляющим «Зарабанка», договорился, что тот берется наши деньги перевести в течение недели в один из западных банков.

— Откуда вам это стало известно?

— Все, что я сейчас вам говорю, мне известно со слов мужа. Итак, муж договорился с управляющим. В обед муж позвонил мне домой и сообщил, что он внес миллион долларов в «Зарабанк». Когда мужа убили, никаких документов, подтверждающих, что он внес наши деньги в «Зарабанк», я не нашла. Их не оказалось и в его рабочем сейфе. Я поехала к управляющему Хворостову и поинтересовалась, где наши деньги, но он меня убедил, что мой муж к нему в день своей смерти приезжал совсем по другому делу: просил, чтобы он дал ему под проценты ссуду для кондитерской фабрики. Но я думаю, что это неправда. Мы в деньгах не нуждались, и у мужа не было необходимости просить у него деньги под проценты. Однако я не могла с ним ни спорить, ни настаивать на своих требованиях. Ведь никаких документов у меня не было… Вот, собственно, и все.

— Почему вы нам об этом сообщили только сейчас?

— Я ничем не могла доказать, что муж сдал деньги в «Зарабанк». Значит, они для меня пропали и мне их не вернуть. А если так, то зачем поднимать шум? Тут же нашлись бы недоброжелатели, поползли бы сплетни, слухи…

— Нет, Галина Александровна, вы все-таки поступили неправильно. И я со временем постараюсь вам это доказать.

— Если бы ваши слова сбылись, то я постаралась бы вас хорошо отблагодарить.

— Мы за взятки не работаем, — сухо заметил Степанов.

— Мое денежное поощрение будет не взяткой, а благодарностью, платой за ваш кропотливый, нужный всем людям труд, — обезоружила его Петухова.

Расставались они если не друзьями, то единомышленниками наверняка.

Глава седьмая

Совещание