Один плюс один

— Никогда не задумывался, зачем они нас исследуют? Эликсир бессмертия ищут? Лекарство от рака? Или что-то другое? Молчишь?! — теперь уже завелся я. — Хочешь верь, хочешь нет — а сюда я шел, чтобы помочь этим детям! Упокоить. Они просили потому, что сами — не могли. А теперь ваши «ученые» опыты на них ставить будут! На детях — опыты! Ты понял?! На мертвых детях! Куда их повезли?! Говори!!!

— Исследовательский центр… при институте… институте биохимии.

— Знаю. Где именно?

— Экспериментальная лаборатория. Закрытая. Корпус номер семь. Самый дальний. За забором.

— Понял, — видел я это здание когда-то издалека. Так вот, значит, что там… — Теперь: что можешь сказать о майоре Жане?

— Ну…

Короткая тревожная вспышка на самом краю сознания. То самое чувство опасности, которое столь хорошо развито у нас, вампиров — да и кое у кого из людей.

Я прыгнул с места, как сидел — прыгнул, упал, поспешно откатился в сторону.

Очередь была на полмагазина, от души. Чтоб наверняка.

Полтора десятка серебряных пуль. Не среагируй я вовремя — со мной было бы все кончено.

Но пули не пропали даром. Я видел, как дергается в смертной агонии тело интерполовца, как сползает на пол, оставляя на стене кровавый след.

Я сдержал слово. Не мы убили тебя — свои.

Я не стал стрелять в ответ — просто швырнул в узкий прямоугольник входа трофейную гранату.

От грохота разом заложило уши, но я все же расслышал чей-то отчаянный крик. Вот только всех их граната навряд ли уложила. Как опомнятся — жди ответного «гостинца».

— Эли, тут есть другой выход?

— Нет.

Вляпались. Прорываться наружу? С умирающим капитаном — не прорвемся (да и без него — сомнительно), а бросить его здесь… Да, я убийца и вампир — но своих я не бросаю!

Черт, что же делать?!

— Мы влипли, Влад?

— Да, Элис. Но мы выберемся! Мы обязательно выберемся! Главное — очень захотеть! Главное — поверить!.. — я плохо соображал, что говорю ей, а на глазах уже каким-то образом оказались трофейные инфракрасные очки. Вампирское ночное зрение, помноженное на достижения техники — какое-никакое, а преимущество! А то внутренний взгляд забирает уж слишком много сил. Ну-ка, ну-ка, осмотримся… Мягкая пульсация серого и зеленоватого, видимость — как сквозь толщу воды, но предметы проступают куда отчетливей, чем даже при моем зрении. А это что за странный квадрат на полу — отсвечивает бледно-лиловым, переливается?.. Никак люк? Что ж я его раньше не заметил? Не вампир, а слепая тетеря! Нет, тетеря — она глухая… А, не важно!

Я явно перестарался — крышка люка едва не осталась у меня в руках.

— Элис, быстро — хватаем капитана — и ноги! Туда, в люк. Винтовку не забудь — пригодится!

— Влад! Он совсем плох! Как бы он…

— Выдержит! Держись, капитан, уже недолго осталось!

За шиворот сыплются целые пласты многолетней пыли, подошвы скользят на влажных скобах. Колодец теплоцентрали. Повезло!

Каким-то чудом спускаем вниз капитана, и я задвигаю крышку на место.

Вовремя. Гулкие раскаты выстрелов. Палят явно наобум, боясь сунуться внутрь. Но это ненадолго.

Над головой — толстые трубы в блестящей изоляции, с торчащей из стыков стекловатой.

Сгибаемся в три погибели, ползем по узкому тоннелю. Ничего, потерпи, капитан! Сейчас мы найдем другой колодец, выберемся отсюда — и Эли сделает все, что нужно…

— Влад… — я едва расслышал голос капитана. — Чего у тебя руки такие холодные?

Непонятно, бредит он или нет. А ведь мы и вправду все еще «замороженные»!

— На Деда Мороза тренируюсь.

Он слабо улыбается.

— Со мной все, Влад. Бросайте. Отхожу я. Спасибо… за все.

Мы с Эльвирой обмениваемся короткими взглядами, и я киваю. Осторожно опускаю капитана на пол.

— Нет, капитан. Не дадим мы тебе уйти просто так. Мы обещали. Так что приготовься к рождественскому подарку: поцелую Снегурочки!

— А что, скоро Рождество?

— Да. Твое рождество. Второе. Ну что, готов, Василий?

— Как пионер, блин, — сил на улыбку у него уже не осталось.

Я отступаю на шаг назад, и Эльвица, встав на колени, склоняется над капитаном.

Сейчас я почти завидую Василию. Испытать такое еще раз… За это действительно можно отдать все!

Отдать жизнь.

Как раз в тот момент, когда мы втаскивали бесчувственное тело капитана в найденный наконец колодец, в дальнем конце тоннеля блеснул свет фонаря. Поздно, господа! — злорадно ухмыльнулся я, водружая поверх люка кстати подвернувшуюся бочку с засохшим цементом. — Ариведерчи! Еще увидимся!

Дверь подвала была заперта, но я просто как следует пнул ее ногой, и висевший снаружи замок, отчаянно крякнув, с лязгом отлетел в сторону.

Несколько вытертых ступеней, дверь подъезда.

Вот оно — бледнеющее ночное небо, усыпанное умирающими блестками предрассветных звезд.

Мы успеем! Мы должны успеть!

Мы успели.

Это, конечно, была не моя прежняя квартира — старая хибара на окраине города, купленная мною за бесценок пару лет назад. Но светозащиту здесь я установил не хуже, чем в моем старом убежище, а удобства… хрен с ними, с удобствами! Тут вся «жизнь» летит под откос…