Один плюс один

«Твой скорбный труп не пропадет», — пробормотал я, укладывая в гроб тело капитана и закрывая его крышкой — ритуал все-таки надо соблюдать!

Гроб — не тот, из которого я восставал; другой, поплоше — хранился тут в кладовке еще с тех времен, когда я только оборудовал это убежище. Тогда я отсыпался в нем днем, в подвале, дабы не мотаться на дневку через весь город. Конечно, на машине можно было бы обернуться быстро, но я еще до Приобщения недолюбливал автомобили, и в итоге за всю свою посмертную «жизнь» так и не научился их водить.

Зря, конечно — но есть некоторые привычки и предубеждения, против которых мы бессильны.

Я покосился на окровавленную серебряную пулю в углу. Ее мы извлекали из капитана каминными щипцами — ничего более подходящего не нашлось. Направился к кровати.

— И никакого секса! — строго заявил я плотоядно воззрившейся на меня Эльвице. — Спать! Нам завтра предстоит трудная ночь.

— Так-таки никакого? — наивно захлопала своими длиннющими ресницами Девочка Эли.

Ну что ты с ней будешь делать?!

2

На краю обрыва, за которым вечность,
Ты стоишь один во власти странных грез.
И, простившись с миром, хочешь стать беспечным,
Поиграть с огнем нездешних гроз.

Группа «Ария», «Ангельская пыль»

Два тела на ложах из прозрачного студня. Пригашенные лампы под потолком. Зеленоватый сумрак. Так выглядит мир сквозь прибор ночного видения. Откуда я это знаю ? Не важно. Негромкое жужжание. Лицо. Склоняется. Где-то я уже видел это лицо, видел, видел… Черты лица смазываются, разглядеть его никак не удается. Как всегда.

Как всегда ?!

Значит, так уже было? Было, и не раз?

Не раз… раз… раз…

Эхо звоном отдается в ушах.

Тот, что погружен в студень, не может ни видеть, ни слышать. Он — не здесь.

Откуда я знаю? Где я? Кто я? Это я лежу на студенистом ложе? Или кто-то другой? И кто лежит рядом? Кажется, женщина. Я хочу посмотреть, но не могу.

Не могу повернуть голову. Почему? Ведь я же гляжу со стороны! Почему я не могу просто повернуть голову и посмотреть? Почему?!

Может быть, потому, что у меня нет головы ? Нет тела ? Кто же я?!

Шепот в ушах (в ушах?!). Стоящий над ложем человек с кем-то говорит. Голос серый, с отливом в голубизну, на другом конце — антрацит. Слова смазываются, плывут; краски тоже расплываются, словно пьяный художник мазнул… нет, не так. Раздолбанный магнитофон тарахтит, тянет, жует пленку — наверное, садятся батарейки.

— …по сценарию? …хорошо. Результаты совершенно не… штампы! заезжено! За что вам платят ? За такие деньги могли бы… сценарий и пооригинальнее! Вам… фантазии? надо…

Шепот, шелест, скрип иглы по запиленной пластинке.

Другой голос. Темный пурпур, прожилки фиолетового, уход в багрянец. На самом краю — чернота хриплых трещин.

— …необходимы узнаваемые стереотипы …в книгах, фильмах. Иначе — отторжение. Нет базы… достраивать картинку… достоверности. Ведь конечный результат вас вполне устраивает ?

— Да, вы правы. Хорошо…

Голоса уплывают, комнату заливает молочной мутью, быстро переходящей в промозглую сырость болотного тумана, серую мглу, и вокруг смыкается чернота могилы…

* * *