Один счастливый вампир

Николь позволила словам прозвучать в голове, но затем посмотрела на дверь, Когда Джейк вернулся в комнату.

— Доктор сейчас подписывает бумаги о выписке. Мы можем отвезти ее домой, — объявил он с улыбкой. — На обратном пути я столкнулся с отцом и Нейлом, и они ищут для Николь инвалидное кресло.

— Данте и Томаззо знают? — спросила Элейн, вставая. — Или они заняты, пытаясь поесть в кафетерий?

— Они знают, — сказал Джейк, его улыбка исчезла, прежде чем он добавил: — Они спустились вниз, чтобы проверить машины и убедиться, что их не испортили, прежде чем мы уйдем.

Элейн кивнула, явно не удивившись, а затем посмотрела на Николь. — Ты не захочешь надевать больничный халат дома. Куда они положили твою одежду, дорогая?

— Хочешь еще подушку за спину? Или еще одно одеяло?

— Нет, — рассмеялась Николь. — Джейк, я в порядке, правда. Хватит суетиться.

— Ты только что из больницы, Николь. Я должен суетиться, — мягко сказал он, оглядывая спальню.

— Я только ударилась головой. Теперь все в порядке. Я…что ты ищешь? — прервала она себя, чтобы спросить.

— Пульт от телевизора, — пробормотал Джейк, подходя к диванчику у стены за кроватью, напротив телевизора. — Ты можешь посмотреть телевизор и расслабиться, пока я приготовлю тебе что-нибудь поесть и попить.

Николь нахмурилась. Отдых в постели перед телевизором звучал восхитительно… Казалось, она не смотрела телевизор уже несколько месяцев. Для этого у нее было слишком много работы. Вспомнив о своей работе, она тут же почувствовала себя виноватой и начала раздвигать простыни и одеяла, которые он только что расстелил на ней. — Я действительно должна спуститься до студии и…

— Даже не думай вставать, — рявкнул Джейк, поворачиваясь к ней с пультом в руке. Шагая назад, с мрачным выражением лица, он добавил: — Доктор только договорился о твоей выписке, если ты расслабишься сегодня, и это то, что ты будешь делать. Завтра, если у тебя не болит голова и все будет в порядке, ты можешь спуститься в студию. Но на один день ты расслабишься. Приказ врача.

Николь раздраженно вздохнула и натянула на себя простыню и одеяло, но в то же время показала Джейку язык за то, что он так командует. Однако, по правде говоря, ей нравилась его властность и забота. Родольфо посоветовал бы ей смириться и вернуться к работе. Миру было все равно, даже если у нее немного болела голова, у нее были крайние сроки, и она должна была закончить все вовремя. Родольфо не отличался особой отзывчивостью. Во время их двухлетнего брака он уговаривал и даже настаивал на том, чтобы она работала, пока была в лихорадке из-за пневмонии, а потом в другой раз, когда у нее была сломана лодыжка. Рисовать в бреду было не очень умно, но стоять на сломанной ноге часами было еще хуже. Из-за подобных инцидентов трудно было поверить, что его волнует что-то, кроме денег, которые она зарабатывала для него.

— Там. — Джейк отвернулся от включенного телевизора и протянул ей пульт. — Найди что-нибудь, что ты хочешь посмотреть, и мы будем обниматься в постели и обедать, пока будем смотреть, когда я вернусь.

— Ты обнимаешься? — с интересом спросила Николь. Насколько она могла судить, большинство мужчин избегали этого, как чумы.

— О, детка, — сказал он, положив пульт ей на колени и положив руки на кровать, чтобы наклониться и зарычать, — я просто большой старый плюшевый мишка, когда дело доходит до объятий.

Он был так близко, что она чувствовала его дыхание на своих губах, а потом Джейк поцеловал ее. Она подозревала, что он имел в виду быстрое прикосновение губ перед уходом, но все закончилось не так. Проще говоря, все не могло так закончиться. В тот момент, когда его губы коснулись ее губ, страсть, которая всегда, казалось, ждала, с ревом пронеслось между ними, словно по длинному коридору, когда открылась дверь. В следующее мгновение Николь каким-то образом оказалась лежащей на спине в постели, а он ползал на ней, его руки искали все ее горячие точки через фланелевую пижаму, в которую она переоделась по возвращении домой.

Николь уже не была под его натиском; ее собственные руки тянули его одежду, отчаянно рвали ее, когда она то сосала его язык, то высовывала свой, чтобы запутаться в нем.

— Эй, Стефано! — позвал Данте из открытой двери. — Мама ждет тебя на кухне… сейчас. И слезь с этой бедной девочки, или я найду ведро воды, чтобы вылить на тебя. У Ники сотрясение мозга.

Джейк застонал ей в рот, затем медленно высвободился и сполз с кровати, сказав: — Я приготовлю тебе жареный сыр и томатный суп… имбирный эль и апельсиновый сок.

Николь удивленно моргнула. — Это то, что мама всегда делала для меня, когда я плохо себя чувствовала.

— Вот как? И моя мама тоже, — ухмыльнулся Джейк и ушел.