Одиннадцатая могила в лунном свете (ЛП)

В этот момент Рейес протянул руку и разъединил звонок. Потом шагнул ближе, искупав меня с ног до головы в тепле, которое наполнило каждую клеточку и каждый темный уголок, наклонился и прошептал мне на ухо:

— Объяснишься, или как?

В конце концов я повернулась к нему лицом. Рейес возвышался надо мной. В его глазах плескались любопытство, тревога и капелька гнева. Я не знала, что сказать, поэтому решила сменить тему.

— Тебе этот чулан знакомым не кажется?

Рейес не обернулся и не отвел от меня глаз. Выражение его лица ни на йоту не изменилось.

— Он похож на тот, что был в монастыре, — добавила я.

— Неужели? — Он напрочь отказывался посмотреть на то, о чем мы говорили. — Довожу до твоего сведения, что прямо сейчас один из ангелов с раной от меча объясняет Иегове, как именно он ее заполучил.

— Рейес, — взвилась я, — что ты натворил?

— Что я натворил? — переспросил он и застыл, как статуя.

— Ну да. — Я его толкнула, но он ни на миллиметр не сдвинулся. — Ты ввязался в драку с ангелом?!

— С тремя. Я решил… — Рейес стиснул зубы, но отступать явно не собирался. — Решил, что они тебя забрали.

— Чего?! — офонарела я, но в то же время почему-то почувствовала себя польщенной. — С чего им меня забирать? Нет, минуточку. Куда бы они меня забрали?

— Не важно. Почему ты здесь?

Он осмотрелся по сторонам, и в этот момент у него за спиной появился Берни с мрачным лицом.

— Неси-ка мне тесак, женушка. Сейчас тут заварушка начнется.

— Берни, подождите, пожалуйста. — Я обошла Рейеса и подняла руки. — Это мой муж. Он пришел за мной.

Берни продолжал сверлить Рейеса взглядом, и тут прибежала Бертрис со здоровенным ножом.

— Как по мне, тут одного увесистого пинка хватит.

— Все в порядке, честное слово. Он хороший парень.

Берни остыл, правда, совсем чуть-чуть.

— Нечего тебя тискать, если ты того не хочешь.

Я повернулась к мужу:

— А Берни прав.

Смерив меня сердитым взглядом, Рейес сложил руки на груди, а потом, сразив меня наповал, сказал хозяину дома с чистейшим шотландским акцентом:

— От драки-то я не откажусь, но предупреждаю: меня голыми руками не возьмешь.

Тут-то я и растаяла. Немножко. Где-то в области колен.

Глава 10

Слава богу, мне не нужно охотиться, чтобы есть.

Понятия не имею, где обитают тако.

Мем

С раздувающейся от силы и бесстрашия грудью Берни шагнул к моему мужу:

— Возьмешь или нет, а еще разок вот так ее затиснешь — умоешься собственной кровью.

Несколько напряженных секунд они с Рейесом стояли нос к носу, пока Бертрис не хлопнула мужа по спине.

— Хорош, Берни. Этот пострел сведет тебя в могилу раньше, чем моргнуть успеешь. — Взглянув на меня, она подмигнула. — Ярый он у тебя, скажи?

— Ага, — отозвалась я, беря Рейеса под руку. Я понятия не имела, говорит Бертрис о храбрости или как-то по старинке о красоте, поэтому просто согласилась. — Еще какой ярый. Знакомьтесь, это Рейес.

Берни пожал Рейесу руку. Покончив с недопониманием, мы принялись за бисквиты. Кому могут не понравиться бисквиты, которые на вкус как сладкие печеньки?

***

Попрощавшись с хозяевами дома, мы пообещали заскочить как-нибудь еще. У меня из головы не шел чулан. Вряд ли это простое совпадение.

Пока мы шли в темноте, я поняла, что рядом с Рейесом не так холодно. Как будто со мной был мой личный обогреватель и варитель латте. О да, этот мужчина однозначно умеет варить латте.

К тому же, он отдал мне свою куртку, которая укрывала меня, как большущее удобное одеяло, и пахла, как он. С большим трудом давалось не уткнуться носом в воротник и не вдохнуть родной запах.

Я не представляла, как нам вернуться домой (Рейес ведь буквально телепортировался сюда), поэтому повернулась к нему.

— Итак, — начала я, видя, как мое дыхание превращается в туман, — есть идеи, как нам добраться до дома?

Мы остановились в гуще деревьев. Прислонившись спиной к одному из них, Рейес пристально за мной наблюдал. А когда заговорил, в его голосе звучали все те же шотландские переливы, от которых таяли колени и трусы. В основном, конечно, трусы.

— Иди сюда, девчурка.

И я пошла. Разве можно было не пойти? Он привлек меня к себе, и в его объятиях, как всегда, было тепло и безопасно.

— Расскажешь, что произошло? — спросил он с обычным акцентом, но эффект почему-то оставался прежним.

Я пожала плечами. Хочет поговорить — будет ему разговор.

— А ты расскажешь, почему хочешь, чтобы я бросила дело Фостеров?

Рейес напрягся, посмотрел куда-то вдаль, но ничего не сказал.

— Тогда как насчет того, что ты бог? В смысле ты практически только что об этом узнал. Ну и что ты обо всем этом думаешь? Что помнишь?

Ответом мне опять была тишина.

— Может, поговорим о божественном стекле? Тебя ведь явно расстраивает, что оно у меня.

И снова ни ответа, ни привета.

Вырвавшись из объятий мужа, я отошла к ручью, где в бурлящей воде поблескивала луна.

— Ну ладно. Всегда можно поговорить об обещании, которое ты дал Михаилу. Это-то ты точно помнишь.

Когда я повернулась, Рейес опять смотрел на меня. Глаза мерцали, словно в глубоких темных омутах танцевал лунный свет.