Одиночество дипломата

Расчетливый и скрытный Рузвельт действовал с оглядкой на американское общественное мнение и расстановку сил на Капитолийском холме. На его знаменах по-прежнему было крупными буквами написано: «Все, что угодно, кроме войны». Примечательно, что еще в ноябре 1939 года президент подготовил черновой вариант речи, в которой повторил слова Буллита о неизбежности военного столкновения США с Германией в случае поражения Англии и Франции. Но из опасения, что такая речь могла бы принести вред на предстоящих осенних выборах, Франклин Рузвельт отправил ее пылиться в архив.

14 октября 1940 года взрыв фугаса сотряс двор резиденции британского правительства на Даунинг-стрит, 10, где Черчилль обедал. Премьер, вместе со звуками воздушной тревоги, приказал повару спуститься с ним в убежище. Ровно через три минуты немецкая бомба угодила в кухню. Уинстон Черчилль в те трагические дни не покинул свой любимый город. После бомбежек он шел от одной развалины к другой — приземистый, грузный, в старомодном пальто, нелепой шляпе, с вечной сигарой, тростью. Только один раз лондонцы увидели «старого Уинни» не сдерживавшего слез — он стоял среди руин британского парламента, где прошли сорок лет его политической жизни.

В середине ноября 1940 года СССР по просьбе Берлина демонстративно усилил свои войска на Кавказе, оказывая таким образом давление на Великобританию, сохранявшую свои позиции на Ближнем Востоке. Из Спасо-Хауса, в подтверждение многократных высказываний Буллита, поступали сообщения, что Москва играет роль агента Германии по закупкам товаров в нейтральных странах. Сталин, в надежде разжечь «мировой революционный пожар», сорвал экономическую блокаду Рейха: в 1940 году больше половины советского экспорта уходило в Германию. По приказу «вождя народов» открыли широкий поток стратегических и сырьевых ресурсов для промышленности и армии Гитлера, спасли в «нейтральных» советских портах бесценный грузовой тоннаж германского флота и открыли для немцев собственные военно-морские базы, откуда те наносили удары по британским коммуникациям. Немецкие десантные корабли из Мурманска участвовали в захвате Норвегии. На бомбах, сыпавшихся на Лондон и другие британские города, находили советскую маркировку.

В СССР много лет шутили, что не было более «политизированного» балета, чем «Лебединое озеро». На этот раз, 21 ноября 1940 года в Большом театре состоялась премьера оперы Рихарда Вагнера «Валькирия», постановку которой демонстративно поручили великому кинорежиссеру Сергею Эйзенштейну. Трубные ноты любимого композитора Адольфа Гитлера озвучили намечавшийся новый военно-стратегический союз. Посол Германии фон Шуленбург сообщил из Москвы, что Молотов выразил готовность «принять проект Пакта четырех держав» (Германии, Италии, Японии и СССР) на условиях, что «сфера советских интересов» распространится на Финляндию, Румынию, Болгарию, Турцию и Иран. За две недели до этого Молотов побывал в Берлине. Гитлер уверял наркома, что дни Британии сочтены и необходимо в глобальном плане рассмотреть судьбу оставшегося от Альбиона «бесконтрольного наследства». Увешанный регалиями рейхсмаршал Геринг на банкете сообщил Молотову, что назначен командовать парадом победы в Лондоне. Он даже просил гостя не занимать другими делами 15 июля 1941 года. Черчилль, за неимением приглашения на банкет, прислал свои «приветствия»: английская авиация бомбила Берлин, загнав в убежище участников дележа «британского имущества».

Американский посол в Лондоне Джозеф Патрик Кеннеди (отец будущего президента США) убеждал Рузвельта, что немцы победят. Он всячески ободрял тех в высшем свете Англии, кто стоял за новый сговор с Гитлером. Британский Форин Офис даже завел досье на посла США, убедительно названное «Кеннедиана». Посол не скрывал и публично, что сделает все, чтобы удержать Америку от вступления в войну. Министр внутренних дел в кабинете Рузвельта Харольд Икес отмечал в дневнике: «Кеннеди все твердит, что Германия победит… и его единственная забота, как сохранить свои капиталы для собственных детей».

К концу 1940 года Соединенное Королевство истощило все золотовалютные резервы и оказалось не в состоянии платить за американские товары и вооружение. После отчаянного письма Черчилля («Англия ободрана до костей») Рузвельт начал активно пропагандировать по радио и на пресс-конференциях программу ленд-лиза, в соответствии с которой США могли бы «сдать в аренду» Британии военное снаряжение и получить за него плату после окончания войны. Буллит в президентском окружении был одним из главных сторонников закона о ленд-лизе.