Одиночество Мередит

— Нет, спасибо, мама. — Я отступила на пару шагов. — Я устала. Спасибо за ужин. Деньги я тебе перечислю, пятьдесят фунтов. Больше не проси.

— Слушаюсь, мэм. — Она, дурачась, поднесла руку к виску.

Я повернулась и пошла. Оглянулась, только пройдя несколько домов. Она все еще стояла на тротуаре, похожая на маленькую девочку, надевшую одежду своей матери. Я не смогла разглядеть ее лица.

Меня не удерживали.

Меня не накачивали наркотиками.

На меня не нападали в темном переулке посреди ночи.

Он не заклеивал мне рот скотчем.

Он не связывал мне руки за спиной.

Он не срывал с меня нижнее белье.

На улице похолодало. Я ускорила шаг и, чтобы отвлечься, стала искать глазами дома, которые помнила с детства. Некоторые из них с тех пор изменились: появились пристройки и новые окна; на подъездных дорожках стояли более красивые машины. Другие дома, в том числе мамин, остались прежними, просто состарились и приобрели более запущенный вид — обшарпанные стены, выцветшие занавески и неухоженные газоны. Я заметила дом мистера Линдси, учителя математики, у которого был роман с учительницей английского миссис Макгоуэн. Мне стало интересно, кто живет в его одноэтажном домике с серой дверью.

Через четыре дома от бедного мистера Линдси жила Джулианна Адэр, с которой я училась в начальной школе. Дом по-прежнему принадлежал ее родителям. Все лето, которое они проводили в своем фургоне на озере Лох-Ломонд, он пустовал. Мама не очень хорошо отзывалась об Адэрах, говорила, что они зазнались, когда выиграли в лотерею двадцать четыре тысячи фунтов. Маме не нравились люди, которые много о себе воображали. Похоже, она воспринимала чужую удачу или даже награду за труды как личное оскорбление.

Остаток пути я думала о Джулианне Адэр. Я не видела ее много лет и понятия не имела, где она сейчас и поехала ли с родителями на озеро. Вспоминала, как ее дразнили из-за проблем с глазом, а потом, лет в одиннадцать, ей сделали операцию, и она стала настоящей хулиганкой. Кажется, у Сэди была с ней стычка в школьном туалете, надо будет спросить. Такие вещи Сэди помнила лучше, чем я.

Продолжая думать о Джулианне Адэр, которая ни тогда, ни сейчас ничего для меня не значила и которую мне, возможно, не суждено было больше увидеть, я смогла дойти до дома.

Я не пыталась убежать.

Я не сопротивлялась.

Я не царапалась и не впивалась в него ногтями.

Я не истекала кровью.

Я не кричала.

День 1341

Четверг, 21 марта 2019

На улице стояла удивительная для этого времени года жара — наступившая весна больше напоминала лето. В последние несколько дней вишневое дерево в саду Джейкоба покрылось цветами и сейчас выглядело как огромное облако из сахарной ваты. Я отправила фото Селесте и показала дерево Тому, который приехал сегодня утром.

— Через пару недель все цветы осыплются. Тротуар превратится в пушистый розовый ковер.

— Короткая жизнь, — задумчиво произнес Том. — Как и у нас.

— Да, но оно цветет каждый год. Воскресает.

Он еще пару секунд смотрел на дерево, а потом сказал:

— Нам следует уделять больше внимания собственной жизни.

— Ты какой-то странный, — заметила я и ушла в дом, оставив его у двери одного.

Я распахнула все окна, наполнив комнаты светом, искрящимися облаками пыли и далекими голосами играющих во дворах детей. Оставила открытой заднюю дверь, и мы с Томом придвинули кухонные стулья поближе к моему крошечному участку, который едва ли можно назвать садом. Но ограда вокруг была высокая, а небо голубое.

Я перевернула вверх дном большой цветочный горшок — получился столик. Сегодня мы решили не пить чай. Мы сошлись на том, что едим слишком мало фруктов, поэтому для разнообразия я приготовила смузи в новомодном блестящем блендере, который теперь украшал мою кухню.

— Чудесный день.

Я вытянула босые ноги и залюбовалась педикюром, который сделала себе накануне. Лак насыщенного бордового цвета — вечером он казался почти черным, а при ярком свете отливал кроваво-красным. Я была собой очень довольна.

Я подумывала предложить Тому снять обувь и носки, но не решилась. Мне кажется, он вряд ли будет чувствовать себя комфортно, расхаживая здесь босиком. Рядом с его кроссовками мои ноги выглядели крошечными. Я с наслаждением пошевелила пальцами.

Том несколько раз выразил восхищение, что я смогла выйти из дома и пройти по дорожке, но больше ничего не сказал, что было на него не похоже. Обычно он болтает без умолку.

— С тобой все нормально? — Я постаралась, чтобы голос звучал непринужденно.

— Все отлично, — ответил он, не глядя в мою сторону. Его глаза были устремлены куда-то вдаль.

— Я тебе не верю, — заявила я, думая о цветущей вишне.

Он вздохнул:

— Просто день такой.

— Паршивый.

Том кивнул:

— Ну да.

— Как тебе смузи? У меня в зубах постоянно застревают косточки малины, ужасно бесит. Вот она, ошибка новичка.

— Очень вкусно. То, что доктор прописал.