Одиночка

Они с Даней приехали сюда первый раз. На новеньких санках, со спинкой и накидкой на ноги, Сашин мальчик выглядел как все полуторагодовалые дети – раз, вскочит и побежит. А она поставила важную цель – показать сыну других детей, не отрывать его от доступных по возрасту развлечений. Покачаться на скрипучих. Поваляться в белом. Скатиться по ледяной. Вот – простые действия для каждого ребенка. И если он может – а сидеть как минимум он может, – то ничего не мешает ему тут повеселиться. Как можно раньше посмотреть и увидеть реальный мир.

Толстый комбинезон защищал попу от холодных качелей. Когда дошла их очередь, Саша придерживала мальчика и тихонько, еле движимо качала. Но новый аттракцион не вызвал у Дани никаких эмоций.

– Даня, Даня, здорово же качаться, смотри, кач-кач, кач-кач, – попробовала расшевелить его Саша.

– Ну мама, почему мальчик так катается, – недовольно прокричала девочка за спиной. – Отойдите, пожалуйста. Давайте я его раскачаю.

Саша чуть повернулась к ней и улыбнулась:

– Он пока маленький и не может держаться ручками. Я помогаю ему.

Но девочка быстро куда-то убежала, а ее мама пошла следом, стараясь не смотреть на Сашу.

Ну и ладно. Она же все равно продолжит, попробует еще и еще.

на самом деле она привезла Даню сюда, потому что знала

Знала же. Придет однажды сын а может, подъедет, подползет пусть даже позже, чем обычные дети, и спросит: «Мама, а что со мной не так? Почему, мама, почему?»

И тогда она ответит:

– Как хорошо, что мы вместе.

потому что больше не придумает, что сказать

И возьмет паузу. И будет искать ответ на вопрос, потому что его, ответа, пока не знает а может, его, ответа, нет, и его, ответа, никогда у нее не будет

На ледяную, очень небольшую горку Саша решалась долго. Носила Даню вокруг, вместе они смотрели, как скатываются ребята, а потом поднимаются по округлым лесенкам, на вершину, опять. Но раз пришли, надо испытать.

Варежкой она стряхнула пару снежинок, посадила Даню наверх горки, придерживая за бока, а руки, вот руки отцепить так и не смогла. Держала крепко, так, что ребенка не вырвать и при желании. Сзади толпились папы, мамы, бабушки других детей, шумели, хотели замкнуть круг, продолжать катать малышей и малышек и ронять их в хрусткий снег, и кружиться, и смеяться уже там, в снежном кружении Девочка лет двух от нетерпения уже почти подталкивала Даню руками «иди-иди».

– Отпусти и лови, – мягко сказал кто-то а может, и никто

надо отпускать, давай, отпусти отпусти

И Саша отпустила. Две секунды свободного падения и – обратно в руки, поймала, сразу выдернула ребенка, потому что бойкая девочка катилась следом, а за ней ехали еще и еще. И лишь потом, сделав два шага назад, заметила, что мальчик улыбается. Мама-мама-мама, – захлебывался смехом Даня.

мама мама

Они продолжили кататься. Но теперь Саша уже не боялась отпускать, а когда отпускала – не отрывала взгляд от сверкающих щелочек-глаз и раскрытого в восторге рта, от всего смеющегося Даниного лица.

вот ради чего в том числе, вот ради чего стоит бороться

Она уронила своего мальчика в снег, рядом упала сама, и вместе они барахтались, смеялись, так, словно отыскалась какая-то важная кнопочка, кнопочка счастья, и можно было нажимать и нажимать ее без остановки и теперь уже кто откажется, да, конечно, никто И она все нажимала и нажимала.

Из парка ушли, укатились, усталые. Дома сняли мокрую одежду, Даня выкупался, хорошо поел и быстро уснул. Саша налила себе бокал вина и включила какое-то развлекательное видео. Работать сегодня не моглось. Спина болела, мальчик становился все тяжелее, особенно после таких зимних развлечений, и хотелось просто глядеть в экран, просто лежать и отпивать по вязкому глоточку, задерживая, перекатывая сухое вино во рту.

Но мысли все утекали, просачивались в другом направлении. А если, думала Саша, а если. И опять вспоминались летние закаты, осенние пейзажи и снежные метели, и вся эта природа бросалась в нее воспоминаниями, и вновь, и вновь дышала настоящей, невыдуманной красотой.

И сидела, зудела мысль – правильная, здравая, и откладывать уже было некуда, некогда, и вообще, почему бы и нет, если да.

Ведь жизнь – не Данина горка. Жизнь не похожа на горку, но, может, немного похожа на ряд горок, поставленных по двое, скатом друг к другу, с примитивным спуском-подъемом и повторить так сто тысяч раз Иногда она лишь бодрое движение вверх (вперед и вперед); или напряженное, долгое ожидание перед падением; или медленное, неосознаваемое скатывание; или еще ряд промежуточных и выматывающих состояний.

жизнь, она вот, на твоей ладони