Одинокая лисица для мажора

— В прямом. Выскакивай и беги. Хоть куда. Не оглядываясь и сколько сил хватит. К людям хоть как выйдешь, но поначалу старайся на дорогу не лезть, они же могут ис…

— Ты чё мне тут прогоняешь, мажор? — натурально зарычала она. — Я тебя кинуть одного должна, что ли?

— Да.

— Ты не ох*ел ли?

— Нет. Не забывай, что за меня есть кому заплатить и убивать меня им не резон. А про тебя они в любой момент могут узнать правду. Может, старшие уже знают. Так что спасаем мы в первую очередь тебя.

— Ни хрена подобного! Ты соображаешь хоть, что они тебя могут замочить типа со злости, они же вдатые уже все конкретно! Просто запинают, а когда опомнятся — все! Ты, бл*дь, бессмертный?

— Не паникуй!

— А где я паникую? Я реально на вещи смотрю, а вот ты мне тут героя бескорыстного лепишь из себя.

— Лиска…

— Пошел ты! Мы бежим вместе или остаемся тут тоже вместе. Думаешь, мне оно надо потом и правда до конца жизни кошмары с твоим участием смотреть и каждый божий день мечтать вздернуться от стыда?

Так, ясно. Спорить с женщиной, хоть какой — дохлый номер. Проще согласиться, а там уж как пойдет. Ну не станет же она на полном серьезе возвращаться, поняв, что я не смог прорваться следом. Страшно ли мне, что и реально запинают? Ага. Еще как. Но по большому счету… может, оно все и к лучшему. Перестану быть одним перманентным пятном разочарования для всех вокруг и совершу хороший бескорыстный поступок. Прославлюсь, как спаситель девы в беде. Хотя опять же, уже сама мысль о последующей славе однозначно указывает на меня, как на человека совсем не бескорыстного и ни хрена не зрелого. Бля, как будто предок мой у меня в башке прям вещает.

— Стучи давай, — велел я Лиске, занимая позицию справа от двери и наматывая на обе кисти концы провода, которым меня эти суки связали. — Руки только держи за спиной, будто еще связаны, они же наверняка с фонарем придут.

Глава 13.2

Пинать дверь носками своих говнодавов ей пришлось долго. Я уже начал думать, что нас ни черта не слышно наверху, или же тамошняя пьянь получила приказ ни в коем случае ни в какие диалоги с нами не вступать. Не сильно, кстати, ошибся.

Сперва появилась полоска света в щели под дверью и раздались шаркающие шаги. Затем что-то грюкнулось и кто-то витиевато заматерился. И только потом уже с той стороны врезали по двери, судя по всему, тоже ногой.

— Вы какого хера хипеш тут устроили, шакалята? — вежливо поинтересовались и не собираясь, походу, открывать. — Новой порции п*здюлей приспичило выхватить?

— Я пить хочу!

— И чё?

— Воды дайте, будьте людьми.

— Потерпите. До утра уж точно.

— И мне холодно! Пол сырой, и цемент! Почки откажут — и помру! — напирала Лиска.

— Да срать нам! — на этот раз ответил нам другой голос, судя по гундосости, его обладателю я как раз нос и сломал. — За день-два не окочуришься, а там пусть тебя папахен везет по всяким Швейцариям новые почки пришивать.

— Точно! — поддержали его дружки и глумливо загоготали.

Это что же они на наш стук всем кагалом в количестве трех голов пришли? Сука, я-то рассчитывал максимум на двоих. Один, посланный остальными, и вовсе был, бы идеальным вариантом.

— Воды дайте тогда хоть! — упрямо повторила моя рыжая. — Вам что, жалко?

— Не положено, — отрезали с той стороны. — Вот будут новости, что ваши родоки платить готовы, и тогда получите и воду, и пожрать.

— Да что же вы за твари такие жадные! — вышла из себя моя соучастница и несколько раз в сердцах пнула дверь. — Скоты гадские! Суки конченые! Воды дайте! Вон Антоху уже убили, не дышит почти, а я умирать тут не хочу!

— Слышь ты, коза драная, а ну затихла! — рявкнул тот, кто до этого в разговоре не участвовал. И, судя по слегка заплетающемуся языку, он был пьянее остальных.

— Да пошли вы!

— Язык свой прикусила, шалава! Еще раз по двери стукнешь или заорешь — и я вам с женишком под дверь “Черемухи” пшикну чуток, поняла? Поплачете от души и как раз попьете. Будете друг с друга сопли со слезами слизывать.

— Гандон штопаный, — процедила девушка, разворачиваясь к двери спиной и сползая по ней.

Бандюки быстро ушли, матерно комментируя воспитательные достижения своего подельника.

— Обломинго, — хрипло произнесла она. — Они и не собирались открывать.

— Погоди отчаиваться, — присел я с ней рядом. — Это еще не все.

— В смысле?

Я мог, конечно, ошибаться, но в голосе первого говорившего с нами я почуял нечто… Намек, что ли, на способность дать слабину. Почти уверен, что приди он один, и дверь бы открылась, и на воду его бы Лиска развела.

— В прямом. Ждем. Время есть еще.

— Херня все это.

Она подскочила и принялась выхаживать по кругу вдоль стен, и я ее не трогал. В чем я мог ее заверять? Что жопой чую, что шанс будет? Это ни хрена не довод.

И все же моя интуиция не подвела, и спустя минут сорок-час снова послышались шаги и засветилась щель под дверью. Лиска подскочила обратно, я тоже встал в свою изначальную позицию.

— Эй, ты, как там тебя! Ульяна! — окликнули из-за двери. — Слышь, хочешь в тепло? Попьешь, и похавать дадим.

— Хочу! — с готовностью отозвалась моя лисица.

— Сильно хочешь?

— Очень.

— А как насчет отработать?