Одинокая лисица для мажора

— Я — Федя, — ответил он тихо и почти робко, но почти сразу сменил тон: — А ты — плохая! Будешь кричать на мою маму — я тебя побью!

— Воробушек, нельзя так! — ахнула за моей спиной корниловская подружка.

— Бл…ин, еще и с прицепом! — ядовито выплюнула я сквозь зубы и, протопав дальше, шарахнула дверью в свою комнату.

Я почти ожидала, что Каверин вопрется следом, и покосилась на стул, подумав подпереть им ручку двери, но не стала страдать такой дуростью. А он и не пошел за мной. Дошло наконец? Я, скинув ботинки, уселась на кровать, поджала под себя ноги и уставилась в противоположную стену. Тупо пялилась, не моргая, пока не поймала себя на том, что напряженно прислушиваюсь. Жду, по сути. Жду, когда он войдет и начнет снова со мной спорить и доказывать, что все херня, прорвемся, что он весь из себя такой все решит. А я стану спорить, называть его дурнем упорным, доказывать, что не прав, что лучше знаю, чем все обернется, снова упрекну в том, что эгоист и идет на поводу у своих хотелок, не считаясь с возможными для меня рисками. Жду, что он просто придет. Внаглую, вообще без разговоров завалит меня на кровать самоуверенная мажористая скотина, опутывая собой, как хренов спрут, и, забив на все, просто уснет рядом, и я отключусь. Но шли минуты, а за дверью было тихо. Антон не шел, не попытался заговорить со мной даже через дверь.

— Лиза! — от голоса долбанной беспокойной корниловской бабы, прозвучавшем в натянутой, как кожа на барабане, тишине моей комнаты словно выстрел, я едва не взвилась к потолку. — Я обед приготовила. Пойдем кушать.

Она не вошла, только чуточку приоткрыла дверь.

— Антон где? — выкрикнула первое, что и пришло в голову.

— Уехал. Сказал — по делам.

Уехал. По делам. Уехал. Достало его объясняться. Хер ли спорить с дурой *банутой на всю голову. И уехал. Потому что сама послала. Он хотел быть вместе. Хотел меня. Вот такую шибанутую и геморройную. А я велела не возвращаться. Потому что лучше его, дурака такого, знаю, как надо. Что он вообще в жизни этой видел-то из окна своей мажорской тачки? А он послушался и уехал. Ну и хорошо. Ну и правильно.

— Ешьте сами свою гребаную жрачку! — рявкнула и швырнула подушку в дверь.

Глава 25. 1

— Простите, как я могу к вам обращаться? — спросил я красивую молодую женщину, которой только что прилетело от гадского характера моей мелкой. Бомбануло ее, бедолагу мою, вот и понеслись во все стороны осколки. Кто не спрятался — она не виновата. Она для меня вообще ни в чем не виновата, ни в том, что было в ее прошлом, ни в том, что светит мне в будущем. Вот только как это вбить в ее упрямый, чуть что вскипающий до пены чайник — еще не знаю. Разберусь. И с этим тоже.

— Елена Вале… Ой, да зовите просто Леной, — махнула рукой шатенка, похоже нисколько не обиженная и даже не удивленная психом Лиски.

— Лена, можно мне все же телефон?

Хорошо, что она красивая. В смысле, хорошо, что у этого незнакомого мне опекуна Корнилова вообще есть женщина, что живет вместе с ним. Хотя раньше не жила. А вот Лиска — да. Ну и как, бля, так вышло? Чужой мужик и моя рыжая, в одной квартире. Вот кто это позволил? Какой у него был резон? Ждал, пока подрастет, сучара? Жда-а-а-ал.

Так. Стоп. Бывают же нормальные люди. Илья вон. Может, и этот. У Рокси еще спрошу.

— Конечно! — женщина вытащила из кармана сотовый-раскладушку и протянула мне. — Я дозвониться до Миши не смогла, вне зоны они, но эсэмэс, что вы нашлись, отправила.

— Ага, там не ловит вообще, — буркнул я, набирая по памяти номер Рокси.

— Я так рада, что Лиза… что вы оба нашлись! — Лена часто заморгала и шмыгнула носом, будто опять собираясь заплакать. Походу, хороший она человек, раз ей на мою Лисицу не насрать. — Ладно, пойду, мешать не буду.

— Лена! — окликнул я ее в дверях. — Вы тут присмотрите за моей мел… За Лизой. Пожалуйста. Она… не такая, какой хочет казаться. Не надо ей быть одной. Нельзя даже.

— Не волнуйтесь, Антон, — обернулась она. — Я с Лизой толком не знакома, но она очень дорога Мише. А значит, по умолчанию и мне. Вы только тоже ее не подведите. Таких детей, как она, нельзя подводить.

— Угу.

Детей. Сука, аж стыдно за себя, козла похотливого, стало. Но по факту-то права Лена. Лиска моя — еще дите по сути своей. Нормального детства по чужой вине лишенная, столько говна повидавшая, но совсем еще соплюха. Вот так и обзавелся ты, Каверин, разом и девушкой постоянной, и ребенком в одном лице.

— Камнева у аппарата!

— Рокси, это я.

Пауза в секунды три… и вопль:

— Длинный!!! Господи… мать твою… Антоха! Ты где? Лиза с тобой? Вы…

— Тш-ш-ш! Тормозни чуток, подруга! — засмеялся я. — Мы в порядке. Выбрались и уже в городе.

— Длинный, я тебя убью! — Ну вот, еще и она рыдает. Да что же такое-то? — Прямо своими руками задушу! Я чуть не чокнулась! Что же ты… Как вообще!..

— Тебе Камнев сказал? — перебил я ее крик вперемешку со всхлипами. Еще и на заднем плане как будто сирена какая-то включилась.