Одиссей Фокс

У Фокса при виде причудливых упаковок зачесались руки: не от сирианской чесотки, а от нетерпения. Он очень любил накупить непонятных штук на чужих языках, с диковинным дизайном, сомнительной пригодности для человека — и открывать, изучать, иногда даже пробовать. В этом увлечении сочетался азарт охотника, удача кладоискателя, отвага первооткрывателя и радость гурмана-экстремала. Если вы ещё не испытали все прелести вкусодайвинга, попробуйте обязательно!

Фокс сходу вцепился в редкий пакет морских чипсов с Океании, надутый в форме рыбы-луны с выпученными глазами. Почуяв, что её взяли в руки, рыба радостно завопила, улыбаясь и переливаясь лазоревой чешуёй:

— Открой и выиграй таракатицу! Каждый пакетик участвует в розыгрыше колоссального джек-пота размером в один квинтильон!

Фокс просиял и купил чипсы, коснувшись кристаллом. Немедленно вскрыл пакетик… и тут же увидел, что среди накрахмаленно-оранжевых чипсинок темнеет странный продолговатый предмет! «Выиграл!» в восторге подумал было Одиссей, но до него донёсся запах. Нееет, выигрыш вряд ли мог так пахнуть. Приглядевшись к скрюченному предмету, детектив с сожалением заключил, что это трупик малой астероидной крысы, окоченевший от времени и консервантов. Видимо, икринка бедняги попала в пакет ещё при сортировке, и вылупилась уже внутри. Но морские чипсы с Океании оказались крысе не по зубам.

— Согласно установлению об информировании потребителя, — быстро забормотала рыба с упаковки, — довожу до вашего сведения, что розыгрыш джек-пота был произведён в 4505-м году универсального времени, и его выиграла несравненная мисс Абрикула Хокс!

Розыгрыш, получается, случился пять лет назад. Как любезно со стороны производителя сообщить об этом покупателю сразу после того, как он купил и вскрыл товар.

Обычный клиент, которому подложили такую крысу, в гневе сдал бы чипсы в автоматическую возвратную ячейку, но реакция Фокса была совершенно иной. Восхищённый уникально находкой, он увековечил картину «крыса в чипсах» старомодным способом: сделал визио на свой кристалл. И уже потом выкинул в утилизатор.

— Один-ноль в пользу «Королевства Вку», — довольно заметил детектив.

Судя по ужасному состоянию магазина, ему посчастливилось залететь в самую задрипанную забегаловку системы! И Одиссей очень надеялся отыскать здесь ещё немало забытых сокровищ с доисторическим сроком годности, а может, и реликтов, давным-давно снятых с производства.

Он поманил к себе ближайшую самоходную корзину для покупок.

— Чего изволите? — дерзко и даже с вызовом спросила корзина, притормозив рядом. Видок у неё был потрёпанный, а нрав, видимо, испорчен годами неблагодарной работы.

— Как насчёт турне по вашему магазину? — вежливо спросил Одиссей.

— Пфф, нашему, — фыркнула корзина. — Будто мы, честные труженицы, владеем хоть малой долей богатства, которое без устали перевозим! Всё принадлежит кредитным организациям, которые доят нашего бестолкового хозяина. Последние пять лет он вот-вот разорится.

— Сожалею, — произнёс детектив уже холодновато. Опытная тележка уловила намёк и открыла бортик. Фокс уселся в потёртое, но всё ещё мягкое кресло.

— Загрузите план покупок? — уточнила тележка. — Или едем, куда глаза глядят?

— Куда глаза глядят, — Одиссей понимал, что тележка и без всяких инструкций провезёт его по всему магазину.

На многих планетах было принято давать вещам разум, потому что вещи с ИИ-начинкой попросту лучше работали. Но, кроме того, людям оказалось приятно болтать со своей техникой! Можно не бояться, говорить всё, что думаешь, дурачиться или поделиться наболевшим. И чтобы общение шло живо и натурально, создатели стали закладывать в умные вещи способность постепенно формировать индивидуальные черты. Говорливые машины или кухонные комплексы не были на самом деле разумными, а лишь умело поддерживали иллюзию личности, но это и делало их такими удобными.

— А чего вы вообще ищете? — бесцеремонно поинтересовалась тележка. — Наверное, выпить?

Прежде, чем Одиссей успел ответить, мимо них проехала стильная парочка: двое крулианцев, двуленточных змей. Чешуя супругов была покрыта голографическим гелем и могла показывать что угодно, но змеи не превратили себя в калейдоскоп безвкусицы, а включили одинаковый скромный узор, серый с серебряным отливом, который подчёркивал, что они пара. Однако, с парой было что-то не так. Их змеиные тела не сплетались друг с другом, как принято у любовников, а напротив, обвивали разные края тележки. Муж нервно полировал поли-губкой свои чешуйки, и без того лежащие одна к другой, а жена энергично жевала жвачку для идеальной секреции яда и гладкости клыков.