Одиссея капитана Блада - английский и русский параллельные тексты

THE LORD CHIEF JUSTICE	ВЕРХОВНЫЙ СУДЬЯ
It was not until two months later - on the 19th of September, if you must have the actual date - that Peter Blood was brought to trial, upon a charge of high treason.	Только два месяца спустя - 19 сентября 1685 года, - если вы интересуетесь точной датой, Питер Блад предстал перед судом по обвинению в государственной измене.
We know that he was not guilty of this; but we need not doubt that he was quite capable of it by the time he was indicted.	Мы знаем, что он не был в ней повинен, но можно не сомневаться в том, что ко времени предъявления ему обвинения он полностью подготовился к такой измене.
Those two months of inhuman, unspeakable imprisonment had moved his mind to a cold and deadly hatred of King James and his representatives.	За два месяца, проведенных в тюрьме в нечеловеческих условиях, трудно поддающихся описанию, Блад страстно возненавидел короля Якова и всех его сторонников.
It says something for his fortitude that in all the circumstances he should still have had a mind at all.	Уже одно то, что Блад вообще смог сохранить разум в такой обстановке, свидетельствует о наличии у него большой силы духа.
Yet, terrible as was the position of this entirely innocent man, he had cause for thankfulness on two counts. The first of these was that he should have been brought to trial at all; the second, that his trial took place on the date named, and not a day earlier.	И все же каким бы ужасным ни было положение этого совершенно невинного человека, он мог еще благодарить судьбу прежде всего за то, что его вообще вызвали в суд, а затем за то, что суд состоялся именно 19 сентября, а не раньше этой даты.
In the very delay which exacerbated him lay -although he did not realize it - his only chance of avoiding the gallows.	Задержка, столь раздражавшая Блада, представляла для него единственную возможность спастись от виселицы, хотя в то время он не отдавал себе в этом отчета.
Easily, but for the favour of Fortune, he might have been one of those haled, on the morrow of the battle, more or less haphazard from the overflowing gaol at Bridgewater to be summarily hanged in the market-place by the bloodthirsty Colonel Kirke.	Могло, разумеется, случиться и так, что он оказался бы среди тех арестованных, которых на следующий же день после битвы вывели из переполненной тюрьмы в Бриджуотере и по распоряжению жаждавшего крови полковника Кирка повесили без суда на рыночной площади.
There was about the Colonel of the Tangiers Regiment a deadly despatch which might have disposed in like fashion of all those prisoners, numerous as they were, but for the vigorous intervention of Bishop Mews, which put an end to the drumhead courts-martial.	Командир Танжерского полка, безусловно, поступил бы так же и с остальными заключенными, если бы не вмешался епископ Мьюсский, положивший конец этим беззаконным казням.
Even so, in that first week after Sedgemoor, Kirke and Feversham contrived between them to put to death over a hundred men after a trial so summary as to be no trial at all.	Только за одну неделю, прошедшую после Седжмурской битвы, Февершем и Кирк, не устраивая комедии суда, казнили свыше ста человек.
They required human freights for the gibbets with which they were planting the countryside, and they little cared how they procured them or what innocent lives they took.	Победителям требовались жертвы для виселиц, воздвигнутых на юго-западе страны; их ничуть не беспокоило, где и как были захвачены эти жертвы и сколько среди них было невинных людей.
What, after all, was the life of a clod?	Что, в конце концов, стоила жизнь какого-то олуха!