Одиссея «корабля дураков»

Меня очень заинтересовало интервью известного пианиста, искусствоведа Болгарии Атанаса Куртева, которое он дал в музее Рериха в Москве. Досконально изучив творчество Скрябина, он защитил диссертацию по этой теме. Говоря о своей любви к композитору, он сравнивает ее с желанием альпиниста покорить Эверест. Также он отметил, что играя музыку Скрябина, перед ним словно приоткрываются двери в неведомое пространство. Работы Рериха такие же. В музыке Скрябина симметрия не присутствует, она вулканоподобна. «Я хочу вместе со своими студентами продолжить духовное наследие Шопена, Скрябина… Искусство спасение человечества… ХХI век – очень тяжелый век. Антикультура захватила умы людей. Нужно стараться не управлять людьми, важно проникнуть в их сердца и души людей и обогатить их», – из интервью Атанаса Куртева. Он также сообщает, что в музыке есть нюансы, которые еще не исследованы. В его понимании музыкальные переходы должны быть не резкими, а волнообразными. В своей статье о последней 10-ой сонате Скрябина он анализирует призывы композитора понять, осознать поэзию природы, гармонию вселенной. Атанас Куртев утверждает, что все мы должны стать частью универсального космоса. «Живопись, литература, поэзия, музыка, философия должны синтезировать, быть в единстве. Это пришло из индийской культуры… Все в единстве».

Константин Бальмонт в книге «Светомузыка в природе и световая симфония Скрябина» отмечает: «Первобытный индус, который в утреннем своем тайноведении и прозрении в сущность явлений мира, слагал свои ведовские песнопения, называющиеся «Ведийскими гимнами», воспринимал лик огня, и земного и небесного, как Светозвук, Огонь для индуса поет, он неразъединим с говорящим голосом…До наших дней донесшие, через века, свое Огнепоклонничество, разумеющие голос Огня, персы, также сочетают ощущение пламени с говорящим глаголом, в священной книге «Авесты» они говоря об Огне, строят в словесной живописи Светозвук».

В стихах «Рассвет» К. Бальмонт раскрывает светомузыку рассвета:

Долины спят. Но тьма уж уступила, И только знака ждет старинный бор. Весь мир земной натянутые струны, Скорей. Скорей. Мы снова будем юны.

И ток огней ударил по струнам.

Следует отметить, что Бог общался с Моисеем в форме огня. Огонь молвит Моисею на человеческом языке – «Я – Бог». «Это значит, она есть эманация Бога в форме огня. Из этого выходит, что Бог может войти в облик и других вещей и существ». О священном огне: «…провел он стадо далеко в пустыни и пришел к горе Божьей Хориву. И явился ему Ангел Господень в пламени огня из среды тернового куста. И увидел он, что терновый куст горит огнем, но куст не сгорает. Моисей сказал: «Пойду и посмотрю на сие великое явление, отчего куст не сгорает. Господь увидел, что он идет смотреть и воззвал к нему из среды куста: Моисей. Моисей сказал: «Вот я!» И сказал Бог: «Не подходи сюда, сними обувь твою с ног твоих, ибо место на котором ты стоишь, есть земля святая». (Исх. 3:1-5)

Продолжим мысли Атанаса Куртева. Он говорит о творческих личностях, о том, что в их произведениях живет не их рука, а вибрации сердца и философия. Как деятель искусств Атанас Куртев, наряду с профессиональной деятельностью, обладатель положительных моральных качеств. В классической музыке, исполняемой им, живут вибрации его сердца. Этот талантливый пианист, как деятель искусства и миссионер, организовывает в Болгарии фестивали и конкурсы среди молодых музыкантов. Он прилагает большие усилия в распространении русской и классической музыки среди молодежи. Его особое отношение к Скрябину, открывает путь тысячам зрителей и слушателей в космический мир гениального композитора. Говорят, что творчество словно магический кристалл и сквозь него смотришь на мир.

Скрябин говорил, что не понимает, как можно сочинять обычную музыку. Историческим фактом является то, что за много веков до Скрябина, Аристотель писал: «Цвета по приятности их соответствий могут относиться между собой подобно музыкальным созвучиям и быть взаимно пропорциональными».

Эти строки из стихотворения Валерия Брюсова словно отражают это высказывание: «Фиолетовые руки на эмалевой стене полусонно чертят звуки в звонко-звучной тишине».