Одна (ЛП)

Билл откидывается назад. Он не выглядит удивленным. Наверное, он многое повидал на своей работе. Его глаза следят за мной. Сглатываю, желая, чтобы мой голос звучал сильнее.

— Есть больше, — повторяю я. — Гонзалес может быть ранен или еще хуже, мертв. Есть части его империи, которые все еще стоят – его заводы и другие фермы я не поджигала. Всегда найдется тот, кто заменит его. Все должно быть уничтожено, для того чтобы остановить зло. Все.

Красный.

В этот раз цвет появляется вместе со звуком: криками.

— Хуан Гонзалес – центр этого. Если падет он, все остальное должно рухнуть вместе с ним, как домино, — утверждает Билл.

— Нет. — Трясу головой.

Красный.

— Он занимается не только наркотиками. Его империя достигла большего. Он занимается и другими вещами. Злыми вещами, — содрогаюсь я. — Он делал что угодно ради денег. Что угодно.

— Проституция?

Трясу головой.

— Ну, тогда, — его голос звучит нетерпеливо. — Что это?

Наклоняюсь и шепчу.

Вижу, как его лицо теряет все краски.

Глава 28

Эти ночи самые худшие.

Иногда просыпаюсь в холодном поту, мое сердце бьется, картинки мерцают в моей голове, как в фильме: безжизненное тело бабушки, решительное лицо Брейдена, холодные, расчетливые глаза Гонзалеса. Кошмары в своем большинстве прекратившиеся несколько месяцев назад, теперь снова появляются. Обрывки моей прошлой жизни, которые я переживаю снова и снова.

Но дни ничем не лучше.

Иногда чувствую на себе чей-то взгляд. Это покалывающее ощущение спускается по моему позвоночнику и все волосы на моем теле встают дыбом. Ожидаю увидеть тени или карие глаза, блестящие при солнечном свете. Когда оборачиваюсь, ничего из этого не вижу. Ничего не вижу, ни один лист не тронут.

Это не паранойя. Он здесь. Я вижу его своими собственными глазами.

Он не уйдет без меня.

Иногда чувствую, что близка к нервному расстройству. Пакс делает все что может, чтобы я расслабилась. Единственное, на что мое беспокойство не влияет – это наша сексуальная жизнь. Эта часть великолепна. На самом деле занятие любовью даже помогает справиться с моими кошмарами. Но мы же не можем заниматься сексом двадцать четыре часа в сутки. Хотя Пакс, конечно же, пытается.

— Что смешного? — спрашивает он, врываясь в мои мысли. — Ты улыбаешься.

— Ничего.

— Нет, скажи мне, — настаивает он. — Что смешного?

— Только то, что ты, наверное, самый сексуально озабоченный хомосапиенс на земле.

— Ты так думаешь? — Он выпячивает грудь вперед.

Закатываю глаза.

— Я уверен, что-то подобное есть в Книге рекордов Гиннесса. Как бы мне получить этот титул? Может это – как долго смогу продержаться со стояком, — замечает он вслух. — Или может быть это – сколько раз смогу заняться сексом за определенное время? Может это – какое количество женщин я привлеку? А может – сколько женщин будут мокрыми от меня? — продолжает он размышлять. — Или скольких я смогу отделать? Или...

— Ты слишком много думаешь об этом.

— Да ладно тебе. — Он толкает меня в плечо своим плечом. Его руки не отпускают руль. — Разве ты не была бы горда, если бы меня назвали самым сексуально озабоченным человеком на планете?

— Нет. — Посылаю ему сумасшедший взгляд.

— Ох.

Трясу головой. Парни. Всю оставшуюся дорогу висит тишина. После инцидента с Брейденом, мы стали более осторожными на дороге, меньше разговариваем и больше смотрим.

Когда добираемся до места назначения, Пакс паркуется. Он включает шестую передачу и выключает двигатель.

— Переживаешь? — спрашиваю его с улыбкой. Хотя я уже знаю ответ. Чудо-парень не нервничает.

— Не-а. — отвечает он.

— Большинство людей переживали бы.

— Я не большинство.

— Боже, как ты высокомерен? — Глажу его по плечу.

— Что? — Он смеется. — Я просто не переживаю насчет таких вещей. Попробуй упасть лицом перед национальным телевидением и тысячами поклонников. Это ничто по сравнению с этим.

— Это «Сердца любви», — рассуждаю я. — Знаю, как сильно вы переживали и работали для этого.

Пакс помогал сегодня собирать пожертвования. После финала он и Корд били почти каждый день недели в «У Мэдди». Алекс сказал мне, что Пакс специально пригласил меня. Когда я спросила его об этом, он сказал, что я помогаю ему лучше увидеть его мечту. Его ответ заставил мое сердце перевернуться, и я продолжала им помогать каждый день, несмотря на то, что чувствовала, как хлещет ярость Элейны.

Сбор средств проводится в загородном клубе. Сегодня солнечная погода и достаточно тепло, чтобы надеть только легкую куртку. Отмершие коричневые листья, выглядывающие из-под тонкого слоя снега, напоминают нам, что осень уже прошла, а зима только началась. Мы выходим из машины и Пакс берет меня за руку, потирая ее, как будто согревает. Мне следовало бы сказать, что мне не холодно, но я люблю, когда он делает милые вещи как эта. Перестаю двигаться, наблюдая, как он осторожно трет мою руку в своих ладонях.

— Все в порядке? — спрашивает он.

Знаю, он спрашивает больше, чем просто холодно мне или нет. Мгновенно вижу лицо Брейдена. И вспоминаю гнев, который был в его глазах. Затем я вспоминаю больше. Помню кровь. Кровь везде.

— Да, — вру я, содрогаясь.

— Ты вся дрожишь.

— Здесь холодно.