Одна маленькая глупость

С Владимиром сеструха познакомилась на корпоративе в честь Восьмого марта, который её тогдашний работодатель устроил в одном из самых понтовых ресторанов города. Правда, на заказ отдельного помещения он пожадничал, просто сняв несколько столиков в общем зале, и именно там Верку заметил симпатичный молодой человек, в одиночестве сидевший у барной стойки. Ничтоже сумняшеся, подошёл познакомиться, пригласил на медленный танец и весь вечер оказывал ей различные знаки внимания. А после корпоратива отвёз к дому на своём «БМВ» и целомудренно поцеловал в щёчку, не забыв, впрочем, взять номер телефона. Так всё и закрутилось — звонки, рестораны, подарки, романтические сюрпризы и даже знакомство с родственниками, то есть с нами. Племяшка была очарована, однако мне он как-то сразу не понравился — уж больно неулыбчивый взгляд у него был. Впрочем, моего мнения сеструха не спрашивала — она вовсю готовилась к свадьбе, со дня на день ожидая предложения руки и сердца. А потом в очередной рабочий полдень коллега прислала ей ссылку на ЖЖ некоего Вальмона де Мертей с комментарием «Ты посмотри, какой мудак! И самое главное, тысячник!». Верка открыла жежешку, прочитала несколько постов, в которых Вальмон цинично-юмористично рассказывал о своём романе с «молодящейся сорокалетней тёткой», и ощутила стойкое дежавю. Уж очень знакомыми ей показались описанные события, и хронология совпадала, и некоторые моменты, вроде вытатуированного цветка лотоса на крестце — по нему Вальмон и его комментаторы прошлись особенно жёстко. Верка полистала журнал дальше и выяснила, что Вальмоновы дамы менялись каждые три-четыре месяца, а в общей сложности их насчитывалось около двух десятков. Из разных социальных слоёв, замужние и одинокие, с детьми и без — он коллекционировал их, как энтомолог бабочек. И последней в его коллекции, очевидно, была Верка.

Конечно, первой сеструхиной реакцией было отрицание — нет-нет, Володя не такой, он меня любит! Однако она всё-таки показала ссылку нам с Леркой, и я бесчеловечно провёл скрупулёзное сравнение текущего Вальмонова романа с романом Владимира. Совпадение оказалось стопроцентным, и дальше закрывать глаза на суровую правду стало невозможно. Всю ночь Верка прорыдала у меня на плече, заснув только под утро, а проснувшись ближе к обеду, сообщила, что будет мстить. Тут я её поддержал — откровенно говоря, будь я на десять лет моложе и водись с той же компанией, то Владимира уже нашли бы в какой-нибудь подворотне избитым до полусмерти. Однако сейчас в моём арсенале имелись другие, ненасильственные, но от этого не менее эффективные методы. Я вспомнил кулхацкерские годы, за пару вечеров модифицировал давным-давно написанный «троян» и объяснил сеструхе, как во время свидания на «вражеской» территории запустить программку на ноутбуке Владимира. Внедрение прошло без сучка, без задоринки, и на следующий день Верка сообщила любовнику, что им пора расстаться. Тот, естественно, обалдел, захотел объяснений и получил в ответ равнодушное «У меня давно есть другой», отчего обалдел ещё больше. Пока он подбирал слова для следующего вопроса, Верка сухо попрощалась и ушла, став, как я подозреваю, первой женщиной, которая сама бросила Вальмона де Мертей. Тем же вечером «троян» слил мне логины-пароли от интернет-аккаунтов Владимира и приступил к разрушению системы. Не знаю, много ли он успел наворотить, однако я, со своей стороны, методично удалил из Всемирной паутины все профили и почтовые ящики, к которым получил доступ. Сеструха торжественно занесла номер бывшего любовника в «чёрный список», и мы отпраздновали победу чаем с тортиком.

Однако Владимир, получив практически одновременный удар в реале и виртуале, никаких выводов из этого не сделал. Он принялся задаривать Верку букетами-конфетами-билетами, и даже обратился в рекламное агентство, чтобы на билборде у её работы повесили плакат «Вера, умоляю, вернись! Я люблю тебя!». К счастью, ему хватило ума не появляться у нас дома и не пытаться встретиться с сеструхой лично — в противном случае я всё-таки наплевал бы на свои принципы и набил ему морду. К несчастью, вся эта суета порядком испортила Веркины отношения с начальством и коллегами — женский коллектив тот ещё завистливый гадюшник. Поэтому, когда примерно через месяц Владимир окончательно утихомирился, завёл себе новый ЖЖ и начал в нём рассказывать новую историю о «разведёнке с довеском», страсти на сеструхиной работе разбушевались до такой степени, что она не выдержала и написала заявление.

— Ничего страшного, — с показным легкомыслием говорила она нам с племяшкой. — Конечно, патентоведу у нас в городе сложно найти место, но вот, допустим, в Москве вакансий хватает. Я уже разослала своё резюме по самым перспективным — думаю, поживу там год-полтора, денег Лере в приданое заработаю, а потом видно будет.