Одна неделя в Рио

Иногда взгляд Линды останавливался на парочке, кружащей на платформе. Против воли она была восхищена их движениями, грацией девушки, мужественностью и красотой юноши. Они завораживали своим танцем. Плавный изгиб бедер, взмах рукой, томно-страстная улыбка – все это дополняло танец, привносило в него новый смысл, не предназначенный для чужих глаз. Девушка провоцировала своего партнера, намеренно разжигала в нем желание и давала понять, что это желание не останется неудовлетворенным.

Линда впервые в жизни пожалела, что не умеет танцевать по-настоящему хорошо.

Если бы только она могла говорить на языке тела так же, как эта девушка! О, она бы заворожила Антонио движениями гибких рук, вскружила бы ему голову покачиванием изящных бедер, заставила бы изнемогать от страсти и умолять о пощаде. И при этом ей не пришлось бы ничего говорить. Она не произнесла бы ни слова и не нанесла бы ущерба своей репутации, соблазняя собственного секретаря!

Увы, пока в роли соблазнителя выступал он. Каждое прикосновение Антонио сводило Линду с ума. Он находился слишком близко, чтобы она могла контролировать себя. Бедняжка Линда, как тяжело ей было! Она привыкла владеть собой в любых ситуациях, и на собраниях акционеров, и дома в кругу семьи, и даже в объятиях любовника. А сейчас она чувствовала, что земля уходит из-под ног...

Линде казалось, что она слышит биение сердца Антонио и что он так же взволнован, как и она. Она пыталась убедить себя в том, что это только игра воображения, но тело упорно уверяло ее в обратном. Близость Антонио будоражила ее фантазию, и от картин, возникавших в ее сознании, Линду бросало в дрожь. Больше всего она боялась, что Антонио вздумает с ней заговорить. Она не сможет ответить ему нормально, и он сразу же заподозрит, что с ней творится что-то неладное.

Ему, с его опытом, будет нетрудно догадаться, что именно.

Но Антонио молчал. Теперь, когда необходимость в обучении Линды отпала, он не хотел банальными словами разрушать магию музыки. Линда повиновалась каждому его движению, и он наслаждался ритмом и танцем, который сближал их гораздо быстрее, чем любая беседа...

* * *

Они вышли из клуба в три ночи. Линда была чуточку пьяна от внимания Антонио и от коктейля, который он все-таки заставил ее выпить, от возбуждающих латинских мелодий и от странной легкости во всем теле. Она словно обрела второе дыхание. Ей не хотелось ни спать, ни работать. Хотелось танцевать, бежать по улицам ночного Рио-де-Жанейро и петь, хотелось слушать голос Антонио и чувствовать на себе его руки...

– У меня какой-то удивительный подъем сил, – сказала Линда, когда они подошли к машине Антонио. – Ужасно не хочется домой.

– Это карнавал так действует, – улыбнулся он. – И он только начинается.

– Мы можем немного покататься по городу?

– Ваше желание закон для меня, моя госпожа.

Антонио шутливо поклонился, а у Линды внезапно пересохло в горле. Не слишком ли далеко они зашли? Дурачатся и перебрасываются шуточками как подростки, а ведь на самом деле все, что между ними происходит, давно вышло за пределы шутки.

Или она зря драматизирует? Это Рио, а не Нью-Йорк, здесь люди обращают меньше внимания на приличия и живут так, как им хочется, а не так, как диктуют правила. Может быть, ей стоит расслабиться и насладиться чудной ночью в обществе самого красивого мужчины на свете?

Или все-таки лучше поехать домой и поработать остаток ночи?

– Когда у тебя такое серьезное лицо, Линда, мне хочется залезть на самое высокое здание в Рио-де-Жанейро и спрыгнуть вниз, – сказал вдруг Антонио.

Он говорил по-испански, и это сделало возможным разницу между «вы» и «ты», не существующую в английском языке.

– Мы перешли на «ты»?

– Я перешел. Мы сейчас не в офисе, и я буду называть тебя так, как хочу.

У Линды задрожали колени. Так, как хочу. Это были опасные слова. Она будили в душе скрытые желания, о существовании которых Линда предпочитала не думать. Они провоцировали ее на решительный шаг. Ее, которая в личной жизни не сделала ни одного решительного шага. Эти слова полностью разрушили иллюзию, которую Линда успешно создавала последние два дня. Иллюзию того, что она – босс, а он – секретарь, в то время как на самом деле они были только мужчиной и женщиной...

Антонио оказался смелее и первым шагнул ей навстречу. Линда знала, что теперь ее черед. Но что ей делать, если она ни в чем не уверена до конца? Если воспоминания заставляют ее сомневаться и доверять лишь себе самой?

Я должна быть сильной, подумала Линда. Может быть, это только провокация.

– Большое спасибо за вечер, Антонио, – сказала она непринужденно. – Я очень хорошо провела время. А теперь отвезите меня домой, пожалуйста. Завтра буду ждать вас в офисе в девять.

Антонио молча сел в машину и не говорил ни слова до тех пор, пока не пришло время прощаться.

– До завтра, – процедил он, намеренно глядя поверх головы Линды.

– До завтра, – прошептала она, чувствуя, что совершила ошибку, но не зная, как ее исправить.

* * *