Одна среди людей

Сочувствующие студенты смотрели на меня иногда даже с завистью, ведь я была свободна. Кто-то кидал монеты, а кто-то, чтобы загладить свою вину за вид приличного обеспеченного гражданина с живыми родителями, бросал хрустящие купюры. Так я собрала приличную сумму, чем сорвала овации и всеобщее уважение в группе.

Еще одно яркое воспоминание того времени было связано с увлечением восточными практиками. До встречи с культурой хиппи я знала о существовании медитаций, но ожидала их увидеть скорее в Индии, чем там, среди белой молодежи. Однако я ошиблась, чуть ли не в первый раз за последние много лет. На слетах хиппи курили травку или заправлялись кислотой, а потом выходили на связь с космосом. Большинство все же не употребляли наркотики, а специально уходили в себя, надеясь открыть новые миры во вселенной мозга или где-то еще. Больше всего меня удивили первобытные танцы вокруг костра, будто мы переносились на машине времени в далекие времена, куда-нибудь в Африку или Амазонию. Люди впадали в транс и тряслись под ритмичные стуки барабанов, что чем-то мне напомнило свадьбу с Джоном, только там выли волынки и все были немного пьяные. Здесь же люди словно включали внутренний приемник, ловили какую-то волну и полностью отключались от реальности.

Но больше всего меня поразили медитирующие. За свою долгую жизнь я пробовала медитировать, но толком никогда не посвящала себя этому, полагая, что все тайны мира давно уже мной открыты, а спокойствие и умиротворение можно найти, не прибегая к таким методам. Тем не менее маниакальная настойчивость, с которой мои случайные друзья уходили в транс, завораживала, и действо казалось достойно повторения. Наркотики на тот момент меня не интересовали, и порой, устроившись поудобней на траве, где-нибудь в лесу, я погружалась в себя.

Вместе со мной этим занималась и другие. Мы садились друг от друга на некотором расстоянии, кто-то ставил будильник на полчаса, и мы исчезали. Хиппи практиковали групповые медитации, убеждая меня, что это действует сильнее, чем одиночные.

– Постоянная тренировка в группе, и наступит день, когда ты почувствуешь нечто, что сложно описать словами, – поучал меня Курт. – Практикуя медитацию самостоятельно, ты тоже добьешься результата, но на это уйдет больше времени. Нам повезло, что мы все вместе.

Прошло около полугода занятий, но я так ничего и не почувствовала, кроме полного исчезновения мыслей сразу после начала медитации. К тому времени образ жизни хиппи стал мне родным, как будто я нашла давно потерянный дом. Никто никому не завидовал, не обкрадывал, не ревновал, не лгал – все были друзьями. Это напомнило идеи, высказанные Петром, но то, что происходило со мной в Америке, сильно отличалось от опыта в России – здесь все построено было на любви, мире и дружбе, а не на какой-то борьбе и попытках доказать себе и миру свою исключительность.

Казалось, мы будем так жить вечно, не задерживаясь подолгу на одном месте, любя друг друга, тихо уходя внутрь себя и растворяясь в природе. Медитация сперва была просто новым опытом, а потом превратилась в неотъемлемую часть существования. Я забыла, почему этим занималась, будто жизнь немыслима без

тридцати минут молчания, созерцания и концентрации, а то и просто тишины, разливавшейся по телу, наполняя каждую клетку покоем. День ото дня утром и вечером мы практиковали медитацию. Рано или поздно что– то точно пришло бы ко мне.

Звуки природы стихли, уступив место звенящей тишине. Я сидела, облокотившись спиной о широкий ствол дерева. Руки и ноги расслаблены, дыхание ровное и глубокое, глаза закрыты. И тут я осознала, что не чувствую тела. Странное ощущение, переросшее в полет. Я летела, не чувствуя себя, но понимая, что существую. Осознанность была четкой и естественной. Летела где-то в темноте, среди мелькающих абстрактных образов, которые едва задерживались в памяти. В голове никаких мыслей, только наслаждение полетом из ниоткуда в никуда, усиливавшееся легким покачиванием, словно в каюте корабля. «Блаженство разума» – так я назвала те мгновения. Кто-то сильно затряс меня за плечо. Я летала целый час.

С тех пор моя жизнь изменилась. Друзья хиппи поздравили с первым видением. Во время рассказа о полете их глаза вопрошающе смотрели на меня, словно не верили. Курт тогда заметил:

– То, что ты рассказываешь, потрясающе. Никто из хиппи, которых я встречал раньше, не испытывал ничего подобного. Думаю, не стоит об этом распространяться. Если не все хиппи тебя понимают, то обычные люди не поймут тем более. Пусть это будет твоим секретом. У каждого из нас они есть.