Одна судьба на двоих

Гриша мой… Моя единственная, выстраданная, настоящая любовь… Я всегда буду с тобой – даже на расстоянии, даже если нам больше никогда не суждено будет встретиться… Я всегда буду с тобой.

Через двадцать минут, уже одетая в тёмные джинсы и футболку Миры, я вошла в съёмочный павильон, где установлены были декорации лесного логова Адама.

– Ага, явилась наша беглянка, – сразу же загрохотал Алекс.

Если бы я не знала его много лет, меня бы, наверное, сейчас покоробила его громогласная грубость. Но я понимала, что таким странным способом он старается поддержать меня, пресечь, возможно, гулявшие по студии в моё отсутствие шепотки, сразу же создать рабочую атмосферу. Я благодарно улыбнулась ему, и он отсалютовал мне рукой.

– Все по местам! Начинаем! – скомандовал Гарри.

Ко мне подошёл Тэд, взглянул своими глубокими серыми понимающими глазами и спросил негромко:

– Ты как?

Я через силу улыбнулась:

– Нормально. Всё хорошо, Тэдди. Работаем.

– Работаем, – улыбнулся он и на секунду сжал моё плечо. А затем занял своё место на площадке.

– Мотор! Камера! Начали! – объявил Гарри.

Под потолком зажглись софиты, Алекс занял своё место у камеры. Я глубоко вдохнула и улыбнулась в объектив.

Эпилог

Четыре года спустя

– Я люблю тебя, – глубоким грудным голосом выговорила девушка с длинными, струящимися волосами с шоколадным отливом.

Луч солнца, пробившийся сквозь цветные витражи старинной церкви, осветил её лицо, искорками задрожал в зрачках. Парень с бледным тонким лицом и опасными волчьими глазами взял её лицо в ладони, наклонился, прижался к её губам и выдохнул, не разрывая поцелуя.

– Навсегда!

– Навсегда, – отозвалась она ему в губы.

– Объявляю вас мужем и женой, – пророкотал на заднем плане священник.

В воздухе заискрились сходящиеся под куполом солнечные лучи.

Парень смотрел на девушку, не в силах оторвать от неё взгляда.

Заиграла нежная пронзительная мелодия, и по экрану побежали титры.

Зал словно сошёл с ума – зааплодировал, засвистел, некоторые даже привстали. И мне, сидевшей в первом ряду, на секунду даже стало страшно. Конечно, мы ожидали, что фильм вызовет сильную реакцию – всё-таки это была финальная часть «Миражей», саги, за героями которой люди следили практически десять лет. Конечно, можно было представить себе, что свадьба Адама и Миры вызовет ажиотаж. Но сейчас, находясь в гуще этой самой толпы зрителей – хоть и отделённая от них рядом кресел, который занимала охрана, я понимала, что не была готова к такому шквалу эмоций.

Мне же было сложно сказать, какие чувства я испытывала от того, что всё завершилось. Сегодня я прощалась с ролью Миры, которая стала мне по-настоящему близкой. С героиней, с которой я сжилась так крепко, что иногда мне трудно бывало разобраться, где кончалась Мира и начиналась я, настоящая.

«Миражи» были огромной частью моей жизни, благодаря им она изменилась навсегда. Я испытывала сейчас некий катарсис, восторг и одновременно отчаяние от того, что завершился такой огромный этап моей актёрской судьбы. Сердце мое замирало от того, какие волнующие перспективы ждут меня впереди, теперь, когда я не буду связана условиями контракта. За десять лет – и пять полнометражных фильмов саги «Миражи», я успела стать по-настоящему известной, успешной, признанной во всём мире актрисой. Если в самом начале моей карьеры люди говорили обо мне: «Эта… как её… которая играла Миру. Такая фамилия еще странная. Казанкова, что ли?», то теперь мою непривычную для иностранного уха фамилию легко произносили практически на всех языках мира. Скандал, вспыхнувший в прессе во время судебного процесса над Гришей, постепенно утих. Бет подключила все свои ресурсы, и вскоре вся эта история была выставлена как попытка конкурентов опорочить доброе имя исполнительницы роли Миры. Может, у кого-то и остались сомнения, но высказывать их в СМИ никто не решался – зрители слишком боготворили свою любимую героиню.

Во время съёмок в «Миражах» мне постоянно поступали предложения принять участие в других проектах, но по условиям контракта я не могла их рассматривать. Теперь же, когда сага была окончена, режиссёры и продюсеры атаковали меня с удвоенной силой. Меня звали и в молодёжные комедии, и в масштабные фильмы-катастрофы с многомиллионным бюджетом, и в серьёзные драматические постановки. Бет требовала от меня никому пока не отвечать, сама же, кажется, целыми днями только и делала, что тасовала приходившие мне приглашения и выстраивала сложные комбинации, пытаясь вычислить, какой ход будет самым удачным с точки зрения карьеры и материальной выгоды.

Люди приближались к сцене, поздравляли нас. Конечно, обычных зрителей, сумевших за бешеные деньги купить билет на премьеру, к нам не подпускали. Подходили только товарищи по цеху. Вот протолкался сквозь толпу Дон, здоровяк с нежным сердцем. Облапил меня, прижал к своей массивной груди и прошептал:

– Прими мои поздравления, дорогая моя! Это твой день!