Однажды мы взорвали подстанцию

   Наступил тот день, когда и мне поставили домой телефон. Второй раз испытывать, как работает наша телефонная сеть, не хотелось, да и одному это было делать не так весело. Петька так и не появился, поэтому и выходить на улицу было незачем, так рано еще никто не выходил: ни Герка, ни Игорек, а видеть кого-то еще не особо хотелось. Включив телевизор и наткнувшись на мультики, я, устроившись поудобнее на диване, начал их смотреть. Вдруг раздается телефонный звонок, я, вздрагивая из-за громкого звука, до того не звучавшего в моем доме звенящей трещотки, побежал к нему.

   И: «Здарова, у тебя есть опил?»

   Я: «Опил? А это вообще кто?»

Я, подумав, что это какой-то очередной телефонный розыгрыш, бросил трубку. Через мгновение телефон зазвонил снова.

   И: «Че ты трубку-то бросаешь?»

   Я: «А зачем сюда просто так звонить».

   И: «Вот ты, конечно, дурак. Это Игорь».

Голос очень сильно отличался от настоящего голоса Игорька, но эмоции, выделяемые голосом, были его.

   Я: «Голос ваще не похож».

   И: «Да знаю я, у меня в телефоне голос почему-то очень сильно меняется, у всех нет, а у меня да».

   Я: «Че надо-то?»

   И: «У тебя есть опил?»

   Я: «На огороде, может, и есть, а зачем тебе опил?»

   И: «Пошли, сходим – потом и узнаешь!»

   Я: «Ну ладно, сейчас выйду».

   Выйдя на улицу, мы пошли спешным шагом до моего огорода.

   Я: «Все-таки нахер тебе опил и много его вообще надо? У меня там как бы маленькая кучка, оставшаяся с прошлого года».

   И: «Короче, у меня мать купила удобрение для роз».

   Я, перебив его: «Я-то думал что-то интересное, а мы идем за опилом, чтобы удобрять розы твоей мамы».

   И: «Дк ты ж мне договорить не даешь».

   Я: «Ну и?»

   И: «Вот, моя мама купила удобрение для роз, а оно полностью состоит из аммиачной селитры».

Тут Игорек развел руками и несколько раз произнес, быстро повышая голос: «А-а, а-а!»

   Я скривил лицо, не понимая, что он хочет мне донести: «Ты меня этим хотел удивить? Зачем мне вообще это знать?»

   И: «А, ну, ты же не знаешь».

Лицо Игорька резко сменилось с веселого на задумчивое.

   Я: «Что не знаю, что розы удобряют аммиачной селитрой? Да, не знаю!»

   И: «Да нет, то, что аммиачная селитра, когда горит, очень сильно дымит».

   Я: «И че?»

   И: «Можно дымовуху сделать».

   Я: «А опил тебе зачем?»

   И: «Без опила она не горит».

   Я: «Ну тогда пошли быстрей».

Дойдя до моего огорода, мы подошли к куче опила Игорек, разворошив верхнюю грязную часть, достал пакет и наложил туда еще не до конца высохшие влажные опилки.

   Я : «Че теперь?»

   И: «Пошли на мой огород, селитра там лежит».

Придя к нему на огород, я увидел с десяток пчелиных домиков.

   Я: «Слышь, а они не зажалят? А то мне прошлый раз шмелей на всю жизнь хватило!»

   И: «Нет, если не будешь их доставать».

   Я: «У них, мне кажется, свое мнение на это, достаю я их или нет».

   Игорек подошел к двери и, засунув ключ в замок, одновременно проворачивая и толкая дверь, пытался ее открыть. Через минуту дверь поддалась, резонируя со всех углов, как какой-то ударенный музыкальный инструмент. Изнутри запахло чем-то затхлым.

   Я: «А сколько вы на огороде не появлялись?»

   И: «Ну, с осени». Внутри бревенчатого дома все было по-огородному. Старый замызганный диван, который, видимо, было жалко выкинуть и который идеально подошел под размеры сруба огорода. Холодильник местами с выступающими пятнами ржавчины, стол, накрытый каким-то полотенцем, и стоящая на нем запылившаяся хрустальная ваза советских времен, которая с самой осени не видала стеблей цветов. Разошедшийся в царапинах и трещинах, отполированный временем и сыростью шкаф коричневого цвета, с выцветшим верхним углом, как челка, нависающая на лбу нерасчесанного юноши. Все как бы говорило, что это либо заброшенное место, либо очень редко посещаемое хозяевами жилище, однако не лишенное своего шарма и уюта.

   Я: «А как мы вообще будем ее делать, просто смешаем и подожжем?»

   Игорек, с шумом стукнув дном об стол железную банку от кофе, сказал: «Нет, будем набивать сюда, а потом, да, подожжем».

Банка издала звенящий шум, разлетевшийся по всей комнате, и затихла. Лишь еле слышное отрывистое жужжание прерывало сложившуюся тишину.

   Я: «Слышь, а у вас и в доме тоже пчелы?»

   И: «Нет, в доме осы, они у пчел мед воруют, поэтому их тут так много».

Местами в срубе виднелись небольшие отверстия небольше сверла от дрели, это и были убежища ос.

   Я, наблюдая за время от времени вылетающей осой из своей дырки и залетающей обратно, не заметил, как ушел Игорек и снова вернулся с огромным пакетом чего-то белого, выглядывающего из-под зеленых букв, написанных на пакете.

   Пакет уже был открыт.

Я: «Игорек, а ты уже делал дымовуху?»

   И: «Нет, пакет мать открыла, знаешь, как долго я ждал, чтобы она это сделала».

   Я: «Зачем?»

   И: «Ну, она бы сразу поняла, что пакет открыл я, к тому же она же химик и догадалась бы для чего».

   Я посмеиваясь: «Да уж, веселая у тебя жизнь».

   И: «Ты зря смеешься, ща все сделаем, сам все поймешь».

   Я: «Ну, тогда пошли делать».