Однажды. Не ты. Не я.

А потом Дионизий повернулся к нам, и его улыбка превратилась в политический оскал, а глаза сузились и даже посерели. Я, конечно, не политик, но, по-моему, нас здесь не любят. Даже обидно, ведь мы так старались, привезли с собой 36 квадратных метров сокровищ исторической важности с целью бесстыдного шантажа.

Пока Дионизий с Клетусом расшаркивались, я скучала рядом с охранниками, один из которых, на поверку, оказался «министром внешних отношений». Шпион, короче. Тот самый, которого Клетус собирался представить переводчиком. Нервно подёргивая ушами (да, именно ушами, видимо, это особый навык), он поглаживал иссиня-чёрную щетину и разглядывал меня с неприязнью. Неужели ему так хотелось притвориться переводчиком?

Минут десять не происходило ничего интересного, кроме традиционного воспевания двух (не)дружащих королевств. И с чего это Дионизий показался мне красавчиком? Теперь он больше походил на лохматого зверя, распалённого жёсткой схваткой.

«Тебе нечем крыть!» — объявляла надменная поза Клетуса.

«Ещё посмотрим!» — отвечал оскал Дионизия.

Потом нам предложили вино и закуски, и Клетус счёл нужным, наконец, представить нас с «министром». Само собой, министра обсудили первым, а когда дело дошло до меня, Клетус замялся, неуверенно тыкая в меня толстым пальцем в перстнях. Интересно, что именно он умудрился забыть — моё имя или слово «переводчик»?

— А эта… она со мной… блондинка!

Последнее было сказано с гордостью, видимо, потому, что по пути он не выглядывал из кареты и не видел, что блондинки составляют добрую треть населения Шиана.

Неудивительно, что Дионизий наградил меня холодной неприязнью, навесив ярлык любовницы короля. Ведь его вымуштрованные подружки не болтаются под ногами во время дипломатических приёмов.

Спорить и возмущаться я не стала. Намного интереснее посмотреть, как он себя поведёт, когда узнает правду. Монарх, чувствующий себя неловко — находка для неумелой обманщицы. То есть меня.

Белое искристое пощипывало язык, оставляя след приятного опьянения. Крохотные бутерброды норовили соскользнуть с тарелки, больше напоминающей поднос. Ведь столько всего нужно изобразить на официальной королевской посуде — и герб Шиана, и профиль короля, и символы творца. На обычную тарелку всё это не вместить. Миниатюрная тарталетка с крабовым муссом скользила от короны Дионизия до белой лилии Алали и обратно. Гипнотизируя скользкую пищу, я старалась не прислушиваться к Клетусу, который бесстыдно рассуждал о красоте долины Северных озёр. Как говорится, намёк с порога.

Дионизий подошёл к трону и остановился, разглядывая красный бархат обивки, как будто только что его заметил. Собирается с мыслями? Борется со страхом?

— Представляете, какая потрясающая находка! — взывал Клетус за его спиной. — Вещи богини Алали! Её дневник! Её… её секреты! Невероятные тайны!

Он так и продолжал твердить про секреты и тайны, так как саму комнату толком не рассмотрел.

— Я бы хотел увидеть комнату и дневник, — нетерпеливо вклинился Дионизий.

— О, какой дневник! — кратко охарактеризовал его Клетус. — Какие тайны! Чего мы только не узнали!

В этот момент к нам присоединились советники Дионизия, и мы направились смотреть вожделенную комнату. Вернее, меня чуть не оставили во дворце. Подозвав слугу, гостеприимный король Шиана попросил его проводить меня в покои.

— Она пойдёт с нами, — отрезал Клетус, по-прежнему ничего не объясняя, и тогда мне пришлось самой позаботиться о формальностях.

— Я работаю на Его Императорское Величество Клетуса ти Шарриана, — сообщила я Дионизию.

— И могу ли я поинтересоваться, в чём заключается ваша работа? — Пропуская меня в коридор, король Шиана усмехнулся и добавил ядовитым шёпотом: — Кроме того, что вы блондинка, конечно.

Всё понятно. Дионизий ненавидит Клетуса, и эта «нелюбовь» распространяется на всё с ним связанное, в том числе и на меня. Нетрудно догадаться, на ком именно Дионизий выместит эту самую «нелюбовь». Замешкавшись, я пыталась придумать ответ, который содержал бы допустимую смесь сарказма и вежливости. Однако Дионизий меня опередил.

— Прошу прощения, если мой вопрос затронул неподобающую личную тему. Уверен, что вы выполняете крайне важные поручения императора ти Шарриана.

По мере того, как Дионизий выплёвывал эти слова, его лицо расслаблялось. Трудно же ему, бедняге, жить с фонтаном ненависти в душе. Приятно, что я помогла ему выпрыснуть немного желчи, но, к сожалению, праздник подходит к концу.

Развернувшись, я посмотрела на короля Шиана с милейшей улыбкой.

— Я — переводчик с древне-арисийского.

А вот на такую реакцию приятно посмотреть. Резко отпрянув назад, голубоглазый монарх впечатался в стену.

— Вы переводите дневник богини!!??

— Да.

— Вы… вы… как вас зовут?

— Наталия Раблие.