Однажды. Не ты. Не я.

Скажу честно: наши прошлые поцелуи не считаются. Они были всего лишь разбежкой, а этот стал настоящим прыжком. Этим поцелуем Анри наказывал меня за наглость, похищая дыхание, заполняя, возбуждая и удерживая. Хотелось вцепиться в его волосы, но он не позволял, удерживая запястья одной рукой. Видимо, ожидал сопротивление. Его бедра прижались к моим с головокружительной силой, а свободная рука накрыла грудь. Ох, Алали, я не смогу больше на него обижаться.

— Ты никогда снова не будешь рисковать своей жизнью. Поняла? — прошептал он скороговоркой и снова проник в мой рот, забираясь пальцами под лиф платья. Медленное движение бёдер, и я застонала ему в рот, надеясь, что он не примет этот звук за обещание.

Задыхаясь, Анри отпустил меня, прикоснувшись лбом к моему виску.

— Наталия, я…

И замер. Как будто слова затвердели на языке, не желая портить момент восхитительной близости.

Ладно уж, знаю я, что он хочет сказать. Меня этим не расстроишь.

— Я знаю, Анри, ты на мне не женишься. Не волнуйся и не мучайся, мы друг другу не пара. Кроме того, позволь заметить, что с недавних пор ты перестал быть завидным женихом.

Анри фыркнул и ткнулся носом в мои растрёпанные волосы.

— Я им никогда и не был. Именно это я и собирался тебе сказать. Моё будущее весьма туманно, поэтому мне нечего тебе предложить.

Он прав. Печальный мужчина, чью душу забрала давно умершая женщина, навряд ли способен сделать счастливой другую.

— Наталия…

Анри присел на корточки и опустил взгляд, беспокойно перебирая сухую прошлогоднюю хвою. Его руки чуть заметно дрожали.

— Если бы мог, я бы дал тебе всё.

Не знаю, что со мной. Не могу видеть его таким — печальным, потерянным. Лучше пусть ругается и задирает меня, как раньше.

— Всё? Даже корону Шиана и долину Северных озёр?

Но Анри не улыбнулся. Встал, подошёл ко мне и, пристально глядя в глаза, прикоснулся пальцем к моим губам.

— Всего себя.

«Большего мне и не надо», — сказала моя душа, но я удержала крамольные слова. Не хочу плакать, не буду висеть на Анри, умоляя о вечной любви. Не стану очередной ношей на его плечах.

— Что ж, тогда продолжай портить мою репутацию, — ровным тоном ответила я.

— Продолжу прямо сейчас.

И он продолжил, и ещё как. Мы целовались, как школьники, держась на самом краю и то и дело поглядывая на влажную грязь под ногами.

Что я могу сказать в своё оправдание? Сегодня пятница.

Я знала об этом с самого утра.

* * *

С трудом отпустив друг друга, мы разошлись в стороны, чтобы отдышаться.

«Такое случается, — успокоила я себя. — Необходимо сбросить пар, выплеснуть эмоции. Ничего личного в этом нет, после опасных ситуаций и не такое случается. Подумаешь, немного поцеловались с мужчиной. Ну и что, что он — король Шиана. Была бы рядом другая женщина, он бы и её поцеловал. Подумаешь, сказал, что если бы мог, дал бы мне всё. «Если бы» не считается. Всё. Стоп. Не думаю об этом. Главное — не считать это началом чего-то большего».

С этими мыслями я обернулась к Анри, который как раз умудрился восстановить дыхание.

— Расскажешь, что случилось после того, как Арсентий отправил меня в лес?

— И рад бы, но толком не знаю. Магические сражения трудно описать, да и пережить нелегко. Арсентий очертил защитную зону, призвал магию воздуха, чтобы оттолкнуть людей и перенести тебя подальше от дороги, потом началась схватка, и меня оглушило. Только и увидел, как боевые маги добрались до дневника, и Арсентий всучил его шатающемуся Батисту и выкинул его в лес. После этого ничего не помню. Я очнулся в своём поместье, где Арсентий передал мне послание от Алали.

— А что случилось с Одамом?

— Арсентий обвинил его в покушении и в применении незаконной магии. И Одам, и его маги отправлены в столицу под конвоем.

— Все восемь? — не сдержалась я.

— Да.

— Включая Лиссу?

— Да. Но не думай, всё не так просто. Пока Алали не вернётся в Шиан, народ не успокоится. Многие встанут на сторону Одама, и начнётся гражданская война. А откуда ты знаешь Лиссу?

Тоже мне, удивился, что я вычислила одну из его любовниц. Забыл, как они обнимались за моей спиной. Не знает он женщин, совсем не знает.

— Случайно увидела её во дворце. Тебе, должно быть, неприятно, что тебя предала твоя… гмм…

— … любовница. Да, мне неприятно, но я не удивлён. Лисса всегда метила высоко. Поняв, что я на ней не женюсь, она пыталась вытеснить Арсентия с его должности. Когда и эта авантюра провалилась, она перешла на сторону Одама. Я об этом подозревал, но у меня не было доказательств. Именно она сделала подвеску, которая разбила защиту павильона. Теперь её ждёт суд и, скорее всего, блокировка магии и ссылка. В Шиане запрещено применение боевой магии во вред мирным гражданам. Во время сражения погибла почти вся стража Одама, причём от руки его же магов.

— Арсентий справился с восемью магами, а ему помогали только двое.

— Он не афиширует этот факт, но, по правде говоря, Арсентий — величайший маг Шиана. Для него это сражение было разминкой средней сложности.

Ничего себе разминка!