Однажды не в Америке

Турсуновы думали, что шести контейнеров им хватит надолго. Но весь их товар разобрали за три дня. Тогда в Москву поехали еще двадцать контейнеров. Потом шестьдесят. Сто. Из розницы Барно и Шерзод очень быстро перешли в оптовую торговлю и стали наступать на пятки бывшим поставщикам. У них уже был готовый сбыл в виде собственной торговой сети, постепенно перешедшей в руки бывших распорядителей торговых точек и рядовых продавцов. Цифры в договорах Турсуновых росли, но вместе с ними усиливался и страх. «Евродизайн» становился слишком большим. Он выходил из уютной норки малого и среднего бизнеса — в большие и все еще дикие джунгли российской экономики.

В ностальгических разговорах об эволюции российской бизнес-культуры часто забывают об одном очень важном человеке. Сегодня его принято называть венчурным инвестором — и в общественном сознании это настоящая рок-звезда интеллектуального предпринимательства, человек с передовой экономического развития. Однако институт венчурного инвестирования в новой России существовал давно, правда, в несколько иных формах. А логика его развития во многом определила специфику нашей сегодняшней экономической жизни.

Как ни парадоксально, но на заре 90-х в России роль инвесторов нередко выполняли бандиты. Разумеется, не все, а только те, кто оказался поумнее своих сородичей. Тогда лишь некоторые из них понимали одну простую вещь: взимание дани — это слишком примитивный вид силового предпринимательства. Коммерсантов не нужно дербанить, с коммерсантами нужно дружить. Самые организованные и продвинутые бандиты теперь не только бряцали оружием, но и включали голову. Вместо того чтобы отбирать у бизнесменов деньги, они теперь им деньги давали, становились партнерами, получали растущий легализованный доход. Благодаря такому симбиозу самые энергичные компании не только банально выживали, но и становились крупными и успешными игроками на рынке. Многие из них на слуху и сегодня, хотя, разумеется, теперь вид имеют белый и пушистый.

Вот, например, как описывает свою дружбу с подобными структурами Алексей Панферов, сегодня — управляющий партнер инвестиционного фонда New Russia Growth с активами на 400 миллионов долларов, а в 90-е — средней руки поставщик товаров народного потребления из-за рубежа: «К тому времени бандиты потихоньку стали делиться на тех, кто умел работать только паяльниками-утюгами, и тех, кто уже научился дружить с головой. Криминалитет второго типа очень быстро смекнул, что банальный рэкет много денег не приносит — с предпринимателями нужно выстраивать совместные проекты. Те же солнцевские, например, были для своего времени, если так можно выразиться, очень передовыми бандитами. Умные, вменяемые, бизнесово ориентированные ребята. У них по отношению к нам был чисто предпринимательский подход: мы вам предоставляем безопасность, вы занимаетесь бизнесом — и мы вместе зарабатываем. Решим любые ваши проблемы по первому требованию»[1].

Это лишь один пример того, как избыточный силовой ресурс преобразовывался в финансовый. Аналогичный процесс происходил в административном поле, только там с бизнесом стали дружить люди в погонах. Сначала государственных силовиков стали привлекать банки — в качестве гарантов крупных сделок. Ведь во времена гиперинфляции ни у одного коммерсанта не было никакой залоговой базы, кроме собственной жизни и свободы. Потом самые умные из этих силовиков стали и сами входить в эти сделки, а кроме того, помогать предпринимателям организовывать новые выгодные проекты — разумеется, не бесплатно.

Вот как это выглядело на практике. Рассказывает Леонид Новицкий, сегодня еще крупный международный инвестор, владелец компании «Аватар». Человек, который создал компанию «Росагролизинг», а в 90-е занимался оптовой скупкой вторчермета в своей родной Челябинской области: «Помню свой первый опыт общения с банком. Мы запросили 400 тысяч долларов в рублевом эквиваленте. Тогда уже началась гиперинфляция, банки выдавали деньги под 60 процентов годовых с плавающей ставкой, но брать все равно было выгодно. И вот передо мной сидят члены кредитного комитета — сцена, которую сегодня можно было бы показывать в юмористической передаче. Критериев оценки риска вообще никаких, да и откуда им быть, когда вся национальная экономика — один сплошной риск. В конце концов заявку мне одобряют, но тут же подводят к одному человеку с очень серьезным лицом: “Познакомьтесь, это подполковник из шестого отделения МВД. Он твою фамилию в тетрадочку записал, копию с твоего паспорта снял, так что теперь мы очень не советуем тебе делать глупости. Если что — будешь иметь дело не с нами, будешь иметь дело с ними”.