Однажды не в Америке

Большой Партнер оказался очень комфортным инвестором. Он занял предельно отстраненную позицию — дал денег и как будто о них забыл. Сейчас так ведут себя диспетчеры посевных инвестиций, которые раздают по 50 тысяч долларов всем подряд: выстрелит — хорошо, нет — ну и ладно. Инвестор полностью доверял Турсуновым. Он не особо им помогал, но и вмешивался в их дела крайне редко, да и то чаще всего когда они сами этого просили. Фактически он был всего лишь гарантом безопасности на случай, если кто-то захочет их обидеть.

После сделки в «Евродизайне» начался новый этап роста, компания очень скоро выполнила обещание, данное Барно руководителю «СтройСити», и стала крупнейшим оптовиком в своем сегменте. Турсуновы покупали все больше ламината, обоев и потолочных панелей и стремительно наращивали долю на рынке. И тогда Турсуновы приняли стратегическое решение: раз уж они стали такими крупными оптовиками — зачем им китайцы? Пора делать следующий шаг — налаживать собственное производство. Да, здесь, в России.

Они выкупили один цех Ярцевского ХБК в Смоленской области и начали строить завод по производству пластиковых потолочных панелей. Для отца Шерзода настал звездный час. Шухрат Маруфович, бывалый производственник, поехал курировать этот проект лично. Он поселился прямо на заводе и круглосуточно все контролировал, отдался этому делу со всей страстью, ночевал на территории предприятия в небольшом закутке, оборудованном под однокомнатную квартиру.

Разумеется, строительство такого объекта не осталось незамеченным на уровне местного социума. Смоленские крышеватели областного масштаба вскоре пришли к Шухрату Маруфовичу и потребовали ежемесячно платить дань за спокойствие и безопасность. Турсунов-старший к такому обращению не привык и отослал их туда, откуда они возникли. Шел 2005 год. В столице уже давно перевелись лысые братки с понятиями, а выжившие стали заниматься бандитизмом гораздо более элегантно, не марая обувь. Но Смоленск словно слегка застрял в эпохе дикого капитализма, и методы незаконного обогащения там оставались на том же уровне. Крышевателей не устроил ответ Шухрата Маруфовича, и они начали подавать сигналы. Все началось с мелких пакостей вроде перерезанных проводов, потом была сожженная машина Шухрата Маруфовича. Он максимально усилил охрану, поставил на каждом шагу камеры слежения, но ничего не помогало. Последней каплей стал вполне прозрачный намек:

— Мы ведь в курсе, что у тебя есть сын в Москве, внуки, невестка, — вкрадчиво сообщили крышеватели Шухрату Маруфовичу, и, конечно, это была их серьезная ошибка.

В тот же день дети Турсуновых экстренно улетели в Ташкент. А Шерзод и его отец позвонили Большому Партнеру. Ему эта история очень не понравилась, и уже на следующий день по направлению к Смоленску выехал автобус. В нем была боевая группа одного из силовых ведомств. Они засели в лесу неподалеку от строящегося завода и держали позицию несколько дней, поджидая местную братву, как партизаны Наполеона. Было принято решение ловить обидчиков на живца: главного инженера Ярцевского завода нарядили в бронежилет, увешали прослушкой и отправили общаться. Этим же днем вся смоленская банда была задержана. Ее потом долго мариновали по судам, предъявляли обвинения, но в итоге отпустили — у них тоже оказались кое-какие связи. Но теперь Турсуновых никто не трогал: они спокойно вели бизнес, прибегать к такой силовой поддержке не приходилось.

Глава 13. Система. Система. Система

Строительство завода стало настоящим испытанием для Турсуновых. Шерзод и Шухрат Маруфович словно вернулись в прошлое, когда они круглые сутки проводили на «Ташавтоматике». Они постоянно достраивали и перестраивали свое детище. Их охватил лихорадочный дух социалистических строек и романтика производства ради производства. Вот только само детище не спешило приносить им хоть что-то, кроме расстройств и убытков.

«Евродизайн» зарабатывал, завод тратил. Еще со времен черных валютных рынков в Узбекистане доллары называли укропом, рубли — картошкой. Так вот, Шухрат Маруфович постоянно звонил и говорил, что нужен еще килограмм картошки — то есть миллион рублей, а потом еще три кило — три миллиона. Они вкладывали и вкладывали, свято веря, что у каждого крупного оптовика должно быть свое производство. Шерзод снова окунулся в промышленный шпионаж — прикидываясь потенциальным покупателем, он посещал все аналогичные заводы. Он сделал сотни фотографий, как все устроено у конкурентов, рассчитывал рентабельность и к удивлению своему видел, что у них те же самые проблемы. Наконец, Шерзоду стало ясно, что производство собственных пластиковых панелей — весьма сомнительная затея. Как ни крути, получалось, что китайские товары импортировать гораздо выгоднее, чем производить свои, даже с учетом дороги и растаможивания. В России сырье производил ограниченный круг предприятий по существенно более высоким ценам. В то время как в Китае таких заводов были тысячи и они дотировались государством.