Однажды разбитое сердце

– Аполлон, Аполлон… – Она повторяла его имя снова и снова, пока ее рука скользила к шее, нащупывая пульс, который она не могла найти. Ее руки вернулись к груди, где Аполлон набил татуировку с ее именем в сердце из двух согнутых мечей. Там тоже не ощущалось биения, но кожа вокруг чернил приобрела странный синеватый оттенок.

«Нет. Нет. Нет. Нет. Нет. Нет. Нет».

Она попыталась встряхнуть его.

Ничего не произошло.

– Аполлон, вставай! – Эванджелина закричала, заливаясь слезами от паники.

Эванджелина снова потрясла его. Он должен пошевелиться. Должен сделать вздох. Должен быть живым. Принц не мог умереть. Принц не мог умереть. Принц не мог умереть. Если бы он был мертв…

Еще один всхлип сдавил горло, когда в голову закралась самая страшная мысль. Если Аполлон мертв, то это означало лишь одно: ее поцелуй не только разрушил заклятие, но и убил его. Она убила принца, а Джекс обманом заставил ее сделать это.

36

Джекс однажды сказал Эванджелине: «Нет смысла заставлять другого человека совершать убийство, если ты будешь находиться с ним в одной комнате». И последний поцелуй Эванджелины с Аполлоном стал первым заколдованным поцелуем, который произошел не на глазах у Джекса.

– Помогите! – закричала Эванджелина, когда ее грудь сотрясли новые неистовые рыдания.

Дверь распахнулась, и комната, которая еще несколько минут назад была охвачена лишь огнем и цветочными лепестками, превратилась в сплошной гул тяжелых сапог, сверкающего оружия и безудержных проклятий.

– Нам нужен врач, – всхлипывала Эванджелина. Плакать, казалось, еще было рано, но она не могла остановить слезы.

– Что вы с ним сделали?

– Я думаю, он мертв!

– Она убила его!

Слова стражников пронзали ее, будто стрелы, быстрые и острые, а затем двое мужчин сдернули ее с кровати за крылья, разбрасывая повсюду перья.

– Убирайтесь отсюда, – приказал кто-то.

– Подождите… – запротестовала Эванджелина между всхлипами. Она понимала, что отчасти виновата в этом, но винить нужно было не только ее. – Я… я не… не…

– Мы слышали, как он кричал на тебя. А теперь… – Стражник даже не закончил. Он позволил своим словам повиснуть в воздухе, пока двое других стражей тащили ее к двери. – Свяжите в пустой комнате. А вы, – он указал на другую пару солдат, – найдите принца Тиберия и будьте осторожны. Мы должны сохранить это в тайне.

Эванджелина пыталась протестовать, но ее слова заглушили новые приступы слез. Чудовищные рыдания, такие безудержные, что она почти не чувствовала ни окутывающего башню холода, ни карающей хватки стражников, которые тащили ее вниз по лестнице, раздирая при каждом шаге крылья и оставляя за собой след из перьев и слез.

– Вы… вы должны найти лорда Джекса… – наконец смогла вымолвить она. – Он сделал это… Он – Принц Сердец.

– Принесите кляп, – гаркнул низкорослый страж, когда они втолкнули ее в тусклую комнату, пропахшую сыростью и пылью. Вместе они оторвали остатки ее крыльев. Безжалостный холодный воздух ударил в спину, когда ее усадили на одиноко стоящий деревянный стул. Запястья наскоро привязали к ручкам, а лодыжки – к ножкам стула, после чего низкорослый стражник засунул ей в рот зловонную тряпку.

Тряпка оборвала ее мольбы, а ее гнилостный запах ненадолго прервав рыдания. Но это продлилось недолго. В наступившей тишине она слышала лишь крутящиеся в голове слова «убийца» и «посмешище» и видела опустошенные глаза Аполлона, пока поток слез не размыл даже это воспоминание.

– Почему кляп не заткнул ей рот? – спросил низкорослый стражник.

– Пусть ревет, – пробормотал другой, гораздо крупнее и с гладко выбритой головой. Он направился развести огонь в пустом очаге. Она признала в нем личного стражника Аполлона – Хэвелока.

Эванджелина не думала, что его волнует, не замерзла ли она, но в этой заброшенной комнате было холодно, как в глыбе льда, и она сомневалась, что стражники оставят ее одну. Как будто она могла сбежать. Даже если бы ее развязали, Эванджелина не смогла бы уйти в своем нынешнем состоянии далеко. Она зарыдала с новой силой.

Она убила Аполлона.

Аполлон был мертв.

Аполлон был мертв, и она убила его.

– Заткнись сейчас же. – Низкорослый стражник завел руку, собираясь нанести удар…

– Разве так подобает королевскому стражнику обращаться со своей будущей королевой? – произнес Джекс, появившийся в проеме полуоткрытой двери. Непросто было разглядеть его сквозь темноту и лившиеся по щекам слезы, но она всегда узнавала жестокость в голосе.

«Принц Сердец! Он убийца!» – Эванджелина пыталась кричать, но мерзкий кляп по-прежнему затыкал рот. Но теперь со стражниками творилось что-то неладное. Никто из них не двигался.

Эванджелина раскачивала стул в безуспешной попытке освободиться.

– Не дайте ей навредить себе, – резко приказал Джекс.

Низкорослый страж, который только что собирался ударить ее, вцепился твердой хваткой в спинку сиденья, чтобы удержать все четыре ножки стула на полу.

«Что происходит?»