Однажды в Америке

Решил я ехать.

Не потому, что я так уж сильно доверял Бобу. Просто я четко осознавал, что в настоящий момент я – один. Один против, возможно, всей системы. И это только в фильмах заканчивается хорошо, в жизни это никогда хорошо не заканчивается. Боб же был явно не один, и он мог мне помочь понять, что ко всем чертям происходит.

Фургон такой на стоянке действительно был, я постучал, и мне открыли. В фургоне был еще один человек, и там была явно аппаратура наблюдения. Мое присутствие тут приняли как должное, никто никаких вопросов не задавал. Через несколько минут появился Боб, он закрыл дверь и постучал три раза по перегородке, отделяющей нас от кабины водителя. Фургон поехал.

– За мной следили? – спросил я.

Боб отрицательно покачал головой.

– Как они вышли на меня?

– Они вышли не на тебя. Они вышли на Зобо и перехватили его каналы связи. Заставили его сотрудничать. Потом они просто ждали, кто придет в ловушку, чтобы начать разматывать этот клубок дальше.

– Но рыба прорвала сеть.

Боб кивнул.

– Что будет дальше?

– Будут переоценивать ситуацию. Искать дальше.

– Куда мы едем?

Вместо ответа Боб открыл автомобильный холодильник и достал две банки безалкогольного пива «Курс». Говорят, что по потреблению этого пива близ баз США можно отследить развертывание американского спецназа.

– Пива хочешь?

Я отрицательно покачал головой. Мало ли что там в пиве…

Ехали довольно долго. По моим прикидкам миль двести, может, даже в соседний штат выехали. Определить направление мне не удалось.

Как только фургон остановился и мы вышли – это было какое-то промышленное помещение с ограждением, – я понял по шуму океана и кое-каким признакам, где мы. Мы – в Мертл-Бич.

Мертл-Бич – это прибрежный городок… скорее даже город на побережье Атлантического океана с хорошим белым песком, кондоминиумами на берегу, парками развлечений и всем, что необходимо для отдыха. Это курорт, но курорт для американцев, он не раскручен в международном масштабе, как раскручены Майами, Сан-Франциско или Лос-Анджелес, – и потому он так хорош. Здесь есть люди, но не слишком много народа, как в Майами, и никто не кричит «Тагил!» и не расширяет пальцы, радостный от того, что смог себе позволить купить кондо на ватерфронте за два наворованных миллиона долларов. Здесь нет и знаменитостей, прилетающих сюда рожать, чтобы сыночка имел право на получение американского гражданства – и его мамочка с папочкой тоже, если что-то на родине пойдет не так. Речь, кстати, не только о русских – мексиканцы ездят, чтобы рожать в США на два порядка чаще, но я все-таки русский и больше внимания обращаю на русских. И мне омерзительно поведение именно русских, потому что мексиканцы едут сюда от нищеты и безысходности, а русские в большинстве своем – от богатства и ненависти к собственной стране и ее народу.

Здесь, кстати, тоже в большинстве своем, они не вписываются. Я знаю немало русских, которые приехали сюда без гроша в кармане и стали богатыми – я сам такой. Но я еще не видел ни одного русского, который приехал сюда богатым и здесь тоже преуспел. Все, что они делают тут, – тратят деньги и работают на унитаз.

– Алекс! Пошли!

Так, с рюкзаком на плече, который так никто и не отобрал, мы зашли в склад… там были контейнеры и машины, разные. Прошли, лавируя между ними, зашли в помещение для менеджера, поднявшись по гулким ступеням. Оно тут наверху, чтобы место не занимать.

Там уже нас ждали. Семь человек. Все бывшие военные, все вооружены – я это сразу просекаю. На столе менеджера открыто лежит автомат Tavor, в варианте 7,62 NATO. В США они, кстати, популярны, несмотря на цену, – у израильского оружия хорошая репутация, а «Тавор» хорош для машины. А конкретно этот автомат приобретает популярность у спецназа – другой такой компактной, мощной, доступной по цене и принимающей стандартные SR-25 магазины платформы на рынке нет. С нами в комнатку набились одиннадцать человек – семеро плюс мы трое и водитель фургона.

– Алекс Краев, – представил меня Боб. – Иностранный легион. Спецназ. Мой компаньон по «Тактическим решениям».

– Болгарин? – поинтересовался невысокий блондин.

– Русский. Не агент Путина.

Кто-то улыбнулся, а кто-то нет. Мне, впрочем, было не до смеха.

– Боб, что на хрен происходит? Что это за люди?

– Тебя сегодня пытались убить, так?

– Только не говори, что их ты послал.

– Не скажу. Эти же люди пытались убить и меня.

– Почему?

– Потому что наше государство предпочитает действовать именно такими методами, – сказал блондин.

Я заподозрил неладное.

– Эй, парни, что бы ни произошло, вы должны понимать – я не гожусь для того, чтобы исполнять гимн страны на каком-нибудь тысячном метре[56]. Я не герой и никогда не стремился им быть.

– Тебя пытались убить. Меня тоже, – сказал Боб, – как ты считаешь, мы должны что-то сделать с этим?

– Должны. Вопрос в том, что? Задаваться вопросами о смысле жизни в этой стране, о смысле статей Конституции США я не хочу. Я просто хочу разобраться с теми проблемами, которые есть у меня. В черные вертолеты я не верю.