Однажды в Древней Греции

Как-то исхитрившись выплюнуть намокший во рту кляп, Дионис злобно заголосил:

– Ах вы, дебилы великовозрастные! Так значит вот куда пошло олимпийское золото вам недавно уплаченное. На грязные делишки дважды покойника Лессала.

Бравые братья пристыжено отвели глаза.

– Секундочку? – встрепенулся сын плотника. – А ну-ка объясни нам, рожа олимпийская, почему это я и вдруг дважды покойник?

– Ты уже в чёрном списке Зевса! – злорадно усмехаясь, радостно сообщил покровитель виноделия. – На самом первом почётном месте. И то, что ты до сих пор невредим, тоже далеко неспроста. Это такая своеобразная пытка, наказание ожиданием, потому что в любой момент с ясного неба может ударить белая молния и испепелить тебя к сатирам собачьим… одни дымящиеся сандалии от тебя, дурака, и останутся.

Услышав про молнию, пираты поспешно отодвинулись от предводителя богоборцев как можно дальше.

– Всё-всё, расходимся… – нервно пробормотал Офидий, принимая у Эфиальта обещанный бочонок с золотом. – Мне тут ещё не хватало сгоревшего корабля…

– Эй, купите и меня! – неожиданно донеслось из тёмного зева трюма. – Люди добрые, пожалейте немощного больного старика.

– Это ещё кто там у вас благим матом орёт? – удивился Лессал, с любопытством заглядывая в трюм.

– Да старикашка один сумасшедший… – махнул рукой одноногий, – мы его у берегов Лесбоса недавно пленили…

– А что он там делал на Лесбосе этом? – безмерно удивился сын плотника.

– Да вроде как правду искал.

– А вы чего там ошивались?

– Да провизией хотели запастись…

– Знаю я вашу провизию… – весело ухмыльнулся Лессал. – Небось по кустам прятались, чтобы за местными полуголыми обитательницами подглядывать…

– Не без этого, конечно…

– Мил человек, выкупи меня, а? – с надеждой донеслось снизу и безымянный философ вошёл в пятно яркого света бьющего с верхней палубы в трюм.

Завидев зловредного старикашку, сын плотника резко изменился в лице:

– Сколько за него хотите?

– Да на кой он вам? – изумился Офидий.

– Сколько?

– Четверть таланта!

– СКОЛЬКО?!! – взвился внизу родственник Нерея. – Да вы что там все разом охренели? За меня, светоча всей Греции, хранителя невероятной непочатой мудрости, неистового охотника за ускользающей правдой… четверть таланта?

– Забирай! – поморщился одноногий, принимая у Лессала мелкие медные монеты.

– Верните мне мой факел вечной истины, подлецы!!! – злобно орал старикашка, пока разбойники с руганью вытаскивали его из трюма. – Если вы его потеряли, то будете прокляты до седьмого колена, и у ваших жён будут расти волосы по всему телу, а ваши дети будут немощны, тупы и прыщавы, а ваши сёстры навсегда останутся старыми девами, а ваши матери…

Сказать про матерей философ не успел, потому что получил кулаком под рёбра от одного из пиратов.

– У-у-у-у… сатировы дети-и-и-и! – взвыл родственник Нерея и вроде как на время успокоился.

– Вы долговязого тоже забирайте, – сказал Офидий, давая знак разбойникам тащить наверх и Фидиппида.

– Какого долговязого? – не понял сын плотника.

– Ну этого… слугу бога Диониса. Он у нас идёт бесплатным бонусом к плененному олимпийцу…

– А ну тогда давайте и его, – кивнул сын плотника и, увидев выбравшегося на свет щурящегося марафонца, радостно произнёс. – Так вот это кто? Значит довелось нам снова свидеться, приятель…

– А ты то откуда его знаешь? – удивился Эфиальт протирая мягкой тряпочкой правый золотой наплечник.

– Этот грек имеет прямое отношение к вероломной краже моей чудесной невесты, – ответил Лессал, хорошенько давая ногой под зад связанному Фидиппиду.

– Так она же, вроде как, от тебя по собственной воле ушла? – изумился От.

– Ты бы тоже ушёл… – злобно сверкнул глазами сын плотника. – Если бы тебе предложили место на светлом Олимпе…

Пленники были благополучно переправлены на корабль богоборцев и пираты, сняв абордажные крючья и убрав сходни, поспешно отчалили себе восвояси нервно поглядывая на ясное в этот жаркий июньский день небо.

– Что с этим-то делать? – Эфиальт указал на вроде как смирившегося со своей горькой участью притихшего олимпийца.

– Привязать к мачте! – распорядился Лессал.

– А с другими двумя?

– Старика хорошо накормить и уложить спать в моей каюте, а долговязого выбросить за борт…

– Как так? – не понял Эфиальт.

– Да вот так и бросай его связанного, – распорядился сын плотника, затем величественно спустился в трюм.

– Ну ты это… братка, зла на меня особо не держи… – виновато проговорил Эфиальт, взваливая довольно лёгкого марафонца себе на плечо. – Я против тебя лично ничего серьёзного не имею. С виду ты парень вроде как правильный, просто принял по досадной ошибке не ту сторону…

– Сволочь, – коротко, но очень ёмко выразился Фидиппид и смачно плюнул Эфиальту на золотой шлем.

– А вот это ты зря сделал, – залился краской храбрый воитель и, размахнувшись, с силой метнул бегуна за борт.

БУЛТЫХ!!!

* * *

Когда холодные солёные воды сомкнулись над головой марафонец решил, что это всё, полный абзац. Конец всем его невообразимым увлекательным приключениям. Погибнуть в самом рассвете сил было невероятно обидно и, главное, где погибнуть, в далёком неведомом прошлом.