Однажды в Эст-Мориесе

Ожидание прекрасного утра погибло в той библиотеке. Сандра зашла всего разок, чтобы предложить свежеиспеченного хлеба и крольчатины. У меня скопилось множество вопросов, очень жаль, что леди оказалась немногословна. Я была узницей крепости… Чтобы скоротать время, я просто спала, предавшись воспоминаниям. Днем мне прикатили купель и пару ведер горячей воды, Сандра послала двух прислужниц, одну из них я помнила. А вот и еще одно достоинство вампиризма – горячая купель, в которой просто растворяешься за счет обостренных чувств.

Близился закат, и мне не терпелось познакомиться с предвестником – вампиром, который мог ответить на все мои вопросы. С опозданием, но лидер все-таки прибыл в крепость с двумя фигурами. Расширенное видение было очень полезным приобретением!

Сияющие фигуры остановились в зале, в скоплении других, потом поднялись выше и выше, пока не исчезли из виду. Позже явилась Сандра.

– Стемнело. Ты готова?

– Я готова.

– Отлично. Иди за мной.

«К чему холодность?», «Что я ей такого сказала?». Позднее я в этом разобралась, поняла ее интересную, исключительную натуру. Сандра была уникальной девушкой!

Она провела меня по уже знакомым коридорам. Утомительное однообразие комнат на каждом этаже, по счастью это длилось не вечно. Мы остановились в одном из коридоров, Сандра ушла, не обронив ни словечка.

Вдали коридора высились массивные двери с художественной резьбой: деревянная картина со множеством сов, запутавшихся в терниях. Я осторожно подошла поближе.

– Исключено, невозможно, Марин!

– Но другого объяснения не остается!

– Ты сомневаешься в моих верных словах, Марин? В таких сношениях рождаются уроды или не рождаются вовсе. Бедные создания не доживают до пары месяцев. Твои суждения абсурдны!

– Прошу прощения, Предвестник, я лучше пойду.

Марин отпер скрипящую махину, глянул на меня бездонным взглядом и прошел дальше, даже не поздоровавшись.

– Входи, девочка.

Я вошла в небольшой кабинет. В кабинете был один дубовый столик и целая линия стеллажей с книгами и статуэтками. Из узких окон едва проступал сквозняк. Оно и понятно, крепость как-никак, но мне понравилось обилие света со множеством канделябров. У стола стоял высокий муж лет так за пятьдесят в дорожном плаще. Мне хорошо запомнились его прямые алюминиевые волосы, что было для меня ново, а от висков волосы были взяты в прямой хвост подвязанный у макушки золотой лентой.

– Рад приветствовать тебя в своем клане. – Он поприветствовал меня весьма почтительно. Говорил вкрадчиво, но безумно красивым, похрипывающим тембром. – Меня зовут Освальд. Как ты уже знаешь, я предводитель этого клана. Сандра поведала мне о событиях. Подойди поближе.

Вблизи я разглядела его получше, странно что я не сумела сделать этого на расстоянии. Освальд оказался очень приятным собеседником. Глаза его отливали кремнием, а черты лица – утончены и тверды как гранит. Простой мужчина да немного морщин, и было в нем нечто родное, но беспристрастное. Нельзя не упомянуть его курчавую серебристую бородку – она была ничуть не лишней и не старила своего обладателя.

– Ты имеешь право знать о нас и о себе, девочка. Я хочу начать с истории нашей расы. Кто мы? Не известно! Знания, смытые тысячелетиями… Некоторые говорят, мы пришли из другого мира или другой реальности. Другие считают нас потомками ангелов что стали «другими» в ходе какой-то войны. Сейчас нас называют Лордами, мы – лидирующая каста всей формы жизни на земле. В якобы забытой войне неба и земли, мы выбрали сторону небес, другие были прокляты.

– Это все что известно?

– Я самый древний из клана. Знавал и подобных себе. Нас называют Древние или Первородные. Призраки прошлых эпох…

– Скажите тогда кто я?

– Наша раса может производить потомство, но по необъяснимым причинам, это удается не всегда. Ребенок рождается человеком с геном Лорда, геном своего родителя. К четырем годам организм умирает и перерождается… Немыслимая боль – ужасающий процесс, который невозможно предугадать. После смерти ребенок становится Лордом. Раскрывшиеся гены даруют носителю набор возможностей, которые тебе уже известны. С годами навыки усиливаются, что влечет более индивидуальные способности. Ребенок растет и познает себя. В эти годы мы особенно… восприимчивы. Почти сразу раскрывается глубокое сознание, пробуждая невыносимую жажду человеческой крови, но это длится недолго, на протяжении лет мы привыкаем, и наша жажда притупляется. Превосходный бокал свежей крови становится не более чем дурманящим напитком. Кровь вызывает эйфорию.

– Видеть сквозь тьму, слышать голубиный трепет над скалой, все это не предать словами…

– Мы способны на большее, девочка. Лорд владеет силой ста мужей, наделен скоростью падающей звезды и властью над самой смертью. Лорд не обременен усталостью, его выносливость беспредельна, а плоть прочнее самого алмаза. Приблизительно к двадцати годам взросление останавливается. Некоторые утверждают, что наша жизнь постоянна, как постоянна наша молодость, но с этим я не соглашусь; пройдут столетия прежде чем Лорд постареет хотя бы на десяток лет.

– На что еще мы способны?