Однажды в Хорс-тауне

— Время чертовщины, — икнув, пробормотал он. — Время вурдалаков, зомби, оборотней… Твое время, старая кляча, седлай уже проклятого Арни, основавшего эту помойку!

Собаки выли не переставая. Краем глаза Винс заметил движение слева от себя. Испуг подействовал отрезвляюще. Нет, разумеется, такое количество виски не улетучивается бесследно за одну секунду, но, по крайне мере, сейчас Винс мог более-менее адекватно воспринимать окружающую реальность.

Из ближайшего переулка вышли трое даркеров, вооруженных досками и трубами. Выражениям их лиц лучше всего подошло бы определение «свирепые».

Шаг за шагом они подходили все ближе и ближе. Сыщик понял, что бродяги хотят устроить ему неслабую взбучку. Но почему?

— Я ведь спас вашего… братца? — спросил он удивленно.

Даркеры хранили молчание. Их разделяли пять шагов, когда Новал выхватил из кармана револьвер и без лишних слов пристрелил идущего впереди процессии бродягу.

Все словно замерло. Только капли дождя падали на лицо и стекали вниз тонкими ручьями. Даркеры стояли, с ужасом глядя на своего предводителя, который без движения лежал лицом вниз.

Винс, не опуская револьвер, хмуро смотрел на бродяг. Если бы кто-то из них сделал малейший шажок в его сторону, он бы без зазрения совести снова нажал на курок.

Немая сцена длилась не меньше пяти минут. Удивительно, но звук выстрела в тишине ночи не заставил людей выбежать из домов или хотя бы открыть окна.

Они стояли под ливнем — три силуэта во тьме холодной ночи. Все вооружены, но по-настоящему опасен только один — тот, у кого пушка. И только ему дозволено диктовать свои условия.

— Значит так, ребятки, — медленно произнес Новал. Язык заплетался, отчего его речь казалась не такой уверенной. Впрочем, пистолет с лихвой покрывал все огрехи. — Значит так… — повторил сыщик. — Сейчас вы станете медленно, без резких движений, отступать назад, пока не скроетесь в той же подворотне, из которой появились. После этого вы растворитесь в воздухе, как умеете, и я вас больше никогда-никогда не увижу.

— Простите, — глухо сказал один из даркеров.

— Чего еще? — недовольно буркнул Новал.

— Позвольте забрать тело отца. Мы должны похоронить его, согласно традициям нашей семьи.

— Валяйте, забирайте, — разрешил Винс. — Но только ме-е-едленно… Не вздумайте играть со мной, ребята. Я продырявлю любого из вас безо всякого сожаления, только дайте повод.

Даркер кивнул, повернулся к брату, указал на труп. Вдвоем они подняли бездыханное тело отца и понесли его в переулок.

Винс не опускал револьвер, пока даркеры не скрылись из поля зрения. Он убрал его обратно в карман, только когда вошел в свой подъезд и плотно закрыл дверь: памятуя о способности коротышек исчезать и появляться где-то в опасной близости, сыщик решил перестраховаться.

Уже лежа на диване, он долго ворочался, вспоминая удивленное лицо убитого им даркера и слова его спутника: «Позвольте нам забрать тело отца».

«Не зря ли я влез в дела этого странного народца?» — промелькнуло в его голове. «Зачем я остановил ту потасовку в проулке, зачем полез спасать Нуба и зачем убил того карлика с трубой? Они ведь жили так раньше, уже много-много лет жили. Зачем же я пытаюсь теперь изменить их жизнь?»

Новал промучился еще часа два, прежде чем Морфей сжалился над несчастным и открыл двери в царство сновидений.

* * *

Кто-то скажет мне, что я атеист — потому что не хожу в церковь каждое воскресенье, потому что у меня дома нет Библии. Никто словно не понимает, что Богу абсолютно все равно, как вы проводите выходные, что за книги у вас на полке и какой рукой вы креститесь. Если его что и интересует, так это поступки, дурные и добрые, которые мы совершаем каждый день. Люди приходят в церковь; поглядывая на часы, они выслушивают проповедь и, покинув храм, напрочь забывают все, что услышали. Кому нужна такая вера? Уж точно не Богу…

Думайте, что хотите, но я лучше хорошенько высплюсь после субботней пьянки, чем приду в ваше логово и буду смотреть в дежурно-одухотворенные лица., которые буквально через час вновь обратятся в звериные морды. Меня не проймешь дешевыми спектаклями, которые вы разыгрываете изо дня в день, чтобы казаться милыми, добрыми и жуть какими духовными!..