Однажды в Логосе

– Кларис, – он задыхался то ли от бега, то ли от истерики, которую никак не мог контролировать, – я не могу подвергать Арно такой опасности, он ещё нерадивый ребёнок, но не шпион и не интриган.

Он немного помялся на месте:

– Давай что-нибудь другое придумаем… хм без вмешательства моего мальчика.

Этот невероятно взрослый разговор гордо слушал Яссон, совершенно забывший, что мать явно хотела наказать его. Он даже представлял, что он, такой же взрослый, как мама, общается с ними и дает умные советы.

Его детские фантазии прервал грозный взгляд матери.

– Вот этот самый молодой человек, – говорила она Джексону, – закопал своего мастера – человека, – она все же ущипнула сына за ухо, тот начал ухать.

Джексон тяжело вздохнул и степенно опустился на стул.

– Я определяю ему другого мастера, а старому память сотрем пока не поздно, – он устало опустил голову, а затем вдруг встрепенулся, словно вспомнил что-то важное, – у нас все готово к приёму?

Кларис уже отпустила ухо сына и призадумалась над вопросом.

– Я все проконтролировала, – она загадочно провела пальцем по столу и добавила, – возникли, конечно, некоторые проблемы с уборкой зала, но всё уже разрешилось.

Джексон довольно кивнул и пошел просить магов крови о помощи, чтобы стереть Дереку память.

Ему не хотелось этого делать. Кроме того, это было неуважительно по отношению к человеку высокого происхождения. Однако делать было нечего. Джексон бы попросил стереть не всю память Кейна, а лишь сегодняшний день, и все были бы счастливы.

ТРИНАДЦАТАЯ ЧАСТЬ

После того, как Рэй Калле и Гера Мартелл озаботились вопросом Эдриана Дали, их ученики – Алекс Калле и Брокк остались предоставленными сами себе.

С невероятно гордым видом Алекс сообщил, что ему пора покинуть и покои, и крепость, чтобы выйти на улицу под предлогом важного дела там. Брокк вызвался проводить его вниз, ведь ему хотелось есть, и он направлялся в трактир. Алекс не упустил возможности пожаловаться случайному собеседнику на Джордан, которая перетягивала всё в внимание его мастера на себя.

– Как только она появляется в поле его зрения, Гера абсолютно исчезает из внешнего мира, ему уже нет дела ни до меня, ни до Эрика. – Он недовольно скрестил на груди руки.

– Ты же знаешь, что она ему как дочь, – пытался успокоить его Брокк с заметным нежеланием этого делать, – ничего удивительного в том, что он всё своё время уделяет ей…

Однако гримаса Алекса совсем не изменилась.

Брокк явно понимал, что ему необходимо отвлечь его от мыслей о Джо, иначе разговор у них дальше не пойдёт.

– Слышал о сегодняшнем вечернем приёме? – Впервые с начала разговора заинтересованно спросил Брокк.

– Каком ещё приёме? – Не переставая злится на Геру, отвечал Алекс.

– Королевском… – Брокк выдержал драматическую паузу, – сегодня король Джеймс приедет в академию для тожественного приёма в честь её открытия…

– Звучит довольно скучно, – буркнул Алекс, – танцы, светские сплетни, напыщенные чиновники, одним словом, ужас.

– Перестань ты! –  Огорчился категоричности собеседника Брокк, – Не так уж это и нудно, – он призадумался, – можно, например, танцевать, общаться с приближенными его величества, мне кажется, от них много нового узнаешь о короле Джеймсе.

Алекса не убедили слова оппонента, он только больше зверел:

– А мне–то что с привычек короля, – он морщился, – этим пусть дипломаты и совет магов занимаются, а я не стану!

Брокк снова поймал себя на мысли, что разговор у них никак не клеится, и понял, что лучше кардинально сменить тему беседы или прекратить её вовсе. Пока он мялся, пытаясь намекнуть Алексу, что ему пора идти, Калле взял инициативу в свои руки.

– Олаф – твой старший брат, не так ли?

Ошарашенный и немного испуганный Брокк отвечал, что это так.

– Ты знаешь, что он предатель, что он за одно с людьми, которые хотят нас истребить?