Однажды в Марчелике 2

Стрельба вокруг не умолкала. Люди Йохана понемногу отступали. Их осталось всего десять человек — зато это были хорошо вооружённые, успевшие принять специи бойцы. А вот бунтовщиков осталось больше, но чувствовалось, что они и специи боятся принять, и патроны экономят. Причину такой бережливости Дан не знал, но понимал: не окажись он в тылу людей Йохана, бунт бы им удалось подавить.

В той стороне, куда двигался Беккер с верными ему людьми, раздались громкие хлопки. Это до места боя добрался вадсомад Дана и открыл стрельбу. Зажатые со всех сторон «беккеровцы» сопротивлялись отчаянно, но исход боя был уже предрешён. Бойцам Йохана банально не хватало укрытий, чтобы отбиваться сразу ото всех. А тут ещё Дан выскочил и принялся без особой жалости палить в них, подбираясь всё ближе и ближе…

Нет, специи, конечно, врагу неплохо помогли. Они умудрились подранить ещё троих бунтовщиков. И даже попали в Алекса с Пеллой, которым не хватило опыта понять, что пора прятаться. К счастью, жилеты с костями сандоклёра сумели защитить людей Старгана от ранений.

На этом удача «беккеровцев» и закончилась. В следующие полминуты почти все они и полегли. Обозлившись из-за раненых, бунтовщики и касадоры Дана просто не оставили шансов людям Беккера.

Умер и сам Йохан Беккер, получив свою пулю в шею. Как бы ни хотели в вадсомаде Старган подарить ублюдку долгую и мучительную смерть, тот оказался достаточно храбрым, чтобы стоять до конца и не бросить своих бойцов. И никто не хотел понапрасну рисковать своей шкурой, чтобы дать ему подольше помучиться.

На небо медленно выбирался красно-жёлтый Гробрудер, заливая мир вокруг своим багровым сиянием. Стрельба, наконец, стихла. Открывались двери фургонов, выпуская женщин, детей и сборщиков, не принимавших участия в свержении власти. Где-то рядом стонали раненые и кричали несчастные, оказавшись в заботливых руках врачевателей. И рыдала жена Йохана Беккера, стоя на коленях рядом с трупом мужа. Её белая ночнушка была выпачкана в грязи и марчельской пыли.

— Мы знали, что вы придёте! — признался Питер, который временно возглавлял номад после смерти Беккера. — Я сожалею, что так случилось со Стариком, Дан…

— Старика пытали и убили, — мрачно сказал Дан. — Долго пытали, Питер…

— Прости… Мы все были, как в бреду, — проговорил Питер. — Мы должны были вмешаться… Но мы просто подчинялись приказам. Нас будто… Будто…

— Я знаю, — кивнул Дан. — Эти, с дельтой на руке, умеют зубы заговаривать…

— Мы уйдём на рассвете, — сказал Питер. — Я поговорю с ребятами… Они согласятся. Стадо ваше, Дан!

— От денег отказываетесь? — молодой касадор удивлённо вздёрнул бровь.

— Мы уже собрали немало, — вздохнул Питер. — Я найду ещё роллфельды. А это стадо оставим вам. И прости ещё раз от лица каждого из наших…

— Не стоит… Всё в прошлом, — кивнул Дан. — Будь здоров, Питер!

— И ты, Дан! — Питер как раз отвернулся, а когда повернулся обратно, его собеседника уже не было.

Вадсомад Старгана ушёл так же внезапно, как и появился. Пришёл, помог — и молча ушёл. А Питеру ещё предстояла тяжёлая ночь… Ведь он как думал — свергнут Йохана, а потом Педро, или Вольфганг, или Джон возглавят номад… Но власть — такая штука, которую никто не хочет тащить на себе, если, конечно, не совсем больной на голову. Как сказал Педро: «Ты, старик, по всем статьям подходишь на роль главы!» — и Питер так и не понял, комплимент ему приятель отвесил или оскорбил…

И теперь новоявленный номад Гонсальве собирался хорошенько подняться, а заодно и укрепить свои ряды. Чтобы на осеннем самфуне никому и в голову не пришло оспаривать главенство Питера. Так повелось с тех пор, как первые касадоры двинулись в свой долгий путь без конца. И так будет до тех пор, пока продолжается вечное путешествие касадоров…

Глава 14

Вадсомад Старган, за Каменной собакой, Центральные равнины, Марчелика 25 мая 1936 года М.Х.

— Чего ты развалился?! — возмущался Иоганн, пытаясь почесать нос замотанными в тряпки кулаками. — Подъём, касадор! Подъём!

— Да! Я сейчас! Сейчас… — Леопольд тряхнул головой, но подниматься не спешил, продолжая лежать.

Вечерняя тренировка с Иоганном продолжалась уже час, и сил у Леопольда не осталось. Вот совсем ни капли.

— Польди! — строго заметил Иоганн и легонько пнул оппонента по рёбрам. — Поднимай жопу! Я вижу, ты специально отдохнуть лёг!

— Нет-нет! Это ты меня уложил! — ответил Леопольд, ни словом не соврав.

— Да вставай ты! — закричал Марко от столика, где кидал кости вместе со старым Джоном. — Осталось-то всего ничего!

Дан давно думал о тренировках. Иоганн давно думал о тренировках. Все остальные этих мыслей боялись, как огня — но чему быть того не миновать. И вот уже который день Дан с Иоганном гоняли молодых касадоров, как сидоровых коз — то кулаками, то к мишеням. Бить и стрелять, стрелять и бить. Впрочем, под конец они всегда устраивали поединки друг с другом. Потому что и самим себя в форме нужно было поддерживать…