Однажды в Москве. Часть I

– Она проходит через азербайджанское село Садахло в Грузии, на стыке границ всех трех закавказских республик – это основной теневой перевалочный пункт региона. Это и баранина, и цветные металлы, и сигареты, сухофрукты, нефтепродукты…

– Ты хочешь сказать, что этот вездесущий Кореец замешан и в нефтяном бизнесе?

– Нет, командир, нефтедоллары хачики с тюрками, с участием братьев грузин делят сами. Хоть и парадокс, выходит, действительно, армянские танки на карабахском фронте заправляются азербайджанской нефтью. Это чисто криминальный бизнес. Но этот криминал, как видите, влияет на политику.

– А как все это проходит через государственные границы? Ты представляешь, скольких чиновников надо подкупить? Это и пограничники, и таможенники, и полиция, я еще не говорю о структурах национальной безопасности… Я допускаю, что коррупция бессмертна. Но все-таки идет война. На каком-то этапе эта связка просто должна оборваться!.. – полковник платком протер вспотевший лоб.

– На самом деле нелегальный товар из Азербайджана переправляется через КПП “Красный Мост” с накладными для грузинской стороны. Все чисто и, как бы вроде, законно. А дальше дело техники. В условленной точке производится бартер или купля-продажа. И так замкнутый, хорошо законспирированный круговорот. Потому и на некоторых наших торговых точках армянские конфеты, сигареты и коньяк, а у них наш чай, сухофрукты, баранина и т.д. Война войной, а кушать все хотят.

Помню, в 1992-ом задержали на Баладжарском железнодорожном узле состав с различной продукцией, следующий из РФ и предназначенный заказчику из Армении, но с грузинскими накладными. Я тогда в спецназе Мудрака служил, и нас отправили защитить состав от местных мародеров. Не знаю, кто тогда дал наводку, как определили настоящего заказчика и почему состав запустили через Азербайджан, мы просто приступили к выполнению задачи. Поговаривали, чего только не было в контейнерах! Продукты – я имею в виду различные зерновые и консервы, промышленные товары широкого потребления, стройматериалы, автомашины и автозапчасти на них, телевизоры и швейные цеховые машинки марки “Чайка”, даже несколько роялей… Нам сказали, что все конфискованное имущество МО будет распределять среди семей военнослужащих, в основном, погибших, инвалидов войны и т.д. Обещали и нам что-то перепадет за охранную услугу…

Как и следовало ожидать, нас кинули, и, сомневаюсь, что вся эта продукция вообще попала по назначению. Потому что в скором в некоторых комиссионных магазинах столицы появились товары из этого состава…

А теперь главное. Есть информация, что нефтепродукты для Армении в более крупных объемах поставляются в цистернах по железной дороге. Опять-таки с фальшивыми накладными якобы для Грузии. На самом деле нефтяные цистерны на границе присоединяются к грузинскому локомотиву, а тот перегоняет состав до самого пункта назначения в Армении. Чтобы скрыть принадлежность состава Азербайджану, инвентарные номера цистерн, обычно наносимые на хребтовой балке рамы, указываются где-то в тыльной стороне. Впрочем, это детали, их надо уточнять…

– А в Грузии эти действия не могут пресечь? Я имею в виду официальные власти? – это, обескураженно, Расулов.

– Зачем? Этот бизнес выгоден всем. В Грузии вообще криминал слился с властями и, наверняка, все крышуется на высоком уровне. Проигрывает лишь наша армия, солдаты и офицеры которой погибают под снарядами противника, выпущенных из техники, заправляемой нашей же нефтью.

– Что мы сможем делать?.. – полковник заметно занервничал. – Чем глубже копаешь, тем тупиковая ситуация. Это все надо доказать. А у нас для этого недостаточно сил и средств. Не могу же я и эту позицию взвалить на ваши плечи.

– Я разузнал, что Кореец не прочь и эту позицию подмять под себя. Организация собирает компромат на тех, кто ведет нефтяной бизнес в Закавказье. Я постараюсь найти доступ к более детальной информации. После надо обратиться к политическому руководству и задушить этот спрут на корню. А еще лучше, заранее выйти к первому лицу, убедить его фактическим материалом и получить санкции к оперативно-розыскным и карательным мероприятиям. С кем и как…

– Скажи мне, сынок… – я видел, что Мусаев все более мрачнел. – Ты знаешь, кто стоит за этим… за этой мерзостью? Я имею в виду нефть… и саму вершину пирамиды. Куда… вернее, в кого она упирается?

Я посмотрел на присутствующих. Дезертир явно скучал, ничего не понимая в русской речи. Саламова иногда шутливо его отвлекала. Расулов уставился в одну точку, докуривал сигарету…

Я повернулся и попросил у рядом проходившей официантки ручку с бумагой. Та сразу же вырвала клочок из блокнота и передала мне вместе с ручкой, которой записывала заказы и выставляла счет. Я молча записал на бумаге имя достаточно известного человека в республике и показал полковнику. После поджег ее зажигалкой Расулова, которая валялась на столе.