Однажды в России

В аэропорту Пулково Лену встретили Алексей Алексеевич и Володя, заботливо усадили в "волгу" и повезли в Комарове, куда ей сейчас почему-то расхотелось ехать. Глядя из окон машины на сумрачный, промозглый, еще не отошедший от зимы город с мокрым снегом на тротуарах, она через силу набрала номер служебного телефона Холмогорова и услышала сонный голос секретарши. Ни Сергея Константиновича, ни дяди Давида нет на месте, сообщила ей Эсфирь Шапиро, а панихида по Зинаиде Афанасьевне назначена на завтра в одиннадцать утра во Всеволожской церкви. Лена положила трубку, поинтересовалась у Алексея Алексеевича, заказан ли венок, и сказала, что ей нужно побывать в ЦНИИСЭ.

Институт встретил Лену безлюдьем - на лестничной площадке, где обычно толпились курильщики, не было ни души, а тишину пустынного коридора нарушал лишь гулкий звук ее шагов. Куда все подевались? Мор на них напал, что ли? Она подошла к сектору физико-химических исследований, заглянула в дверь, и гримаса удивления на ее лице сменилась теплой улыбкой - обеих проныр не было на месте, а Марина и Тизенгауз, сидя у окна, с аппетитом уплетали маринованную корюшку.

- Лара! - не оборачиваясь, сварливо прикрикнула Марина. - Сколько тебе повторять - закрывай за собой дверь.

- Елена Георгиевна! - в тот же миг воскликнул Тизенгауз, поднимаясь со стула. - Не ожидал...

- Зайка! - Марина стремглав бросилась к Лене и обняла ее, прижавшись щекой к щеке. - Как я рада! Надолго в наши края?

- Послезавтра улетаю обратно.

- Виктор Александрович с вами? - полюбопытствовал Тизенгауз, помогая ей снять шубку.

- Он до конца недели в Люксембурге. Карла Рихтеровича, президента "Ост-Веста", потянуло назад, в Эстонию, поэтому Виктор взял бразды правления в свои руки. - Лена протянула Марине объемистый пакет. - Для твоей Натальи.

- Зайка, ты прелесть! - Небрежно отложив пакет, Марина попятилась назад. Дай на тебя посмотреть... Андрюша, Ленка же совсем девочка! Косметика совершенно незаметна.

- Нашла девочку в тридцать пять лет, - с усмешкой возразила Лена, всматриваясь в лица давних друзей.

Марина располнела и выглядела утомленной, постаревшей, а Андрей Святославович, напротив, казался моложе своих лет. Толстый темно-синий свитер с глухим воротом скрадывал худобу, морщины в уголках глаз стали менее заметными, резкие черты лица смягчились, а прямизне спины могли позавидовать и тридцатилетние.

- Зайка, выпьем за встречу? Закуска - дай Боже, а спирт я мигом разведу.

- Только мне чуть-чуть, - попросила Лена.

- Как скажешь, - покорно произнесла Марина, уже вооружившаяся мерной колбой. - Сашенька не скучает вдали от мамы?

- Говорит, что не очень. Мы перезваниваемся через день.

- Погостите у нас подольше, - предложил Тизенгауз. - Посмотрите на изменившийся Петербург.

- Может быть, летом мы поживем в Комарово, а сейчас... - Лена поежилась, зябко поведя плечами. - У нас теплынь, в Карлсхорсте цветут одуванчики, а здесь холодрыга, я вся покрылась мурашками.

Марина разлила разбавленный спирт по чашкам и, подняв свою вверх, провозгласила:

- Согреемся! За тебя, зайка!

- За вас, дорогие! - Лена, морщась, выпила тошнотворно-теплую жидкость и быстро заела корюшкой.

- Как тебе мое коронное блюдо? - осведомилась Марина. - В твоем Берлине корюшки небось ни за какие деньги не достанешь?

- Вкуснятина!.. Маришка, спасибо тебе за звонок насчет Зинаиды Афанасьевны.

- Повторим? - Марина потрясла колбу со спиртным.

Лена и Тизенгауз дружно прикрыли свои чашки, а Марина налила себе еще сто граммов и процедила с брезгливой ухмылкой:

- Твой бывший Ромео допытывался, где ты и с кем, но я дала ему отлуп. Сказала, что не уполномочена обсуждать твою личную жизнь. Передать сообщение передам, а больше - ни гу-гу.

- Правильно... Ему нет дела ни до меня, ни до Виктора. - Доев корюшку, Лена положила вилку и повернулась к Тизенгаузу: - Андрей Святославович, как вы поживаете?

Слушая Тизенгауза, Лена не верила своим ушам, Большая часть сотрудников, оказывается, уволилась из ЦНИИСЭ, а оставшиеся приходят и уходят кому как вздумается и только делают вид, будто работают. Администрация смотрит на происходящее сквозь пальцы, поскольку платит нищенскую зарплату, да и то от случая к случаю. Андрей Святославович называл какие-то астрономические цифры в рублях, равные стоимости двух "жигулей" в доперестроечные времена, а когда Лена попросила перевести рубли в доллары, выяснилось, что ему платят 21 доллар в месяц, а Марине и того меньше - 18.

- А как же работа? - недоумевая, спросила Лена. - Неужели прокуратура и милиция перестали нуждаться в экспертных заключениях?

- Зайка, кого это волнует? - Марина одним духом опустошила свою чашку. Всем на все наплевать.

- А вы?.. Как же вы выходите из положения?

- Кто как умеет. - Марина вздохнула и принялась за корюшку.

- Многие ученые занялись челночным промыслом, - сказал Тизенгауз. - Ездят в Польшу, в Турцию, даже в Китай, по дешевке закупают там радиотовары, обувь и главным образом тряпки, а здесь перепродают втридорога.

- Господи! - Лена помотала головой, словно отгоняя дьявольское наваждение.