Однажды в Тоскане. История обычного счастья и необыкновенно вкусной еды

На самом деле это обычная сельская дорога.

Дорога вилась белой полоской между полей всех оттенков зелени: от салатового до малахитового. Сначала ровно, затем поднималась, круто спускалась и опять плавно шла вверх.

Всё вокруг было до того идеальным, что казалось большой киношной декорацией. Будто кто-то по заказу создал это невероятное полотно Долины Орча.

На бархатных коврах долины мелькали тонкие полоски виноградников, оливковые рощи, вытканные по кругу, и приколотые вразнобой узкие кипарисы. Местами полотно вздувалось, и тогда кипарисы поднимались горкой, следуя изгибу. Иногда появлялись домики, и кипарисы выстраивались стеной, как верные стражи.

Вскоре они дошли до маленькой церквушки Cappella di Vitaletta. Она белела среди зелёных полей одна-одинёшенька, словно знак того, что без высшего промысла здесь не обошлось.

– Какая-то нереальная красота, – пробубнила под нос Марина.

– Да, понимаю, что вы чувствуете, – услышал её Андрей. – Для меня Долина Орча – самое красивое место на Земле. Именно поэтому я купил дом в этих краях.

Марина шла и с каждым пройденным километром чувствовала, как внутренняя пружина разжималась. Ходьба разгоняла мысли. Марина смотрела вокруг и думала, что сегодня чудесный день. Всё вокруг такое отчётливое и яркое. Хотелось бесконечно топтать эту землю, вдыхать этот воздух, трогать каждый встречный цветок. Хотелось кинуться в мягкие изгибы плюшевых долин и валяться на спине, перекатываясь с одного бока на другой.

– Привал, – скомандовал Андрей, посмотрев на часы. – Давайте отдохнём.

Они уселись в жёлтом цветочном поле. Каждый достал из своего рюкзака воду.

– Сразу видно, синьорина Марина, вы не часто ходите пешком, – засмеялся Андрей и протянул ей свою бутылку воды. – Вот, если не брезгуете.

– Ох, спасибо, я совсем про воду не подумала, – Марина жадно отхлебнула.

Наоми и Марио вынули из рюкзаков бутерброды. Между ломтями белого хлеба краснело прошутто.

– Кто что будет? Есть с прошутто крудо или прошутто котто. С пекорино или пармезаном. И ещё с моцареллой и помидором.

Наоми раскладывала завёрнутые в фольгу бутерброды. Марина облизнулась.

– Синьорина Марина, вы какой будете? – спросил Марио.

– Да нет… не надо, мне неудобно, я ничего не взяла с собой. Как-то совсем не подумала.

– Да ладно, в конце концов, вы босс. Ничего страшного, пусть покормят вас сегодня.

Андрей засмеялся. Он смеялся раскатисто, в удовольствие, закидывая голову назад.

Наоми рассказывала, как пробовала учиться в Милане, но не выдержала и вернулась. Поступила в университет Сиены, так ближе.

– Для меня эти долины, эти холмы – моё личное место силы. Вроде я привыкла, живу здесь с рождения, но, отдаляясь, словно эту силу теряю.

Наоми достала из рюкзака пластиковую коробочку, в ней краснела гигантская свежая клубника.

– Кто хочет? – она протянула коробку, и каждый взял по ягоде.

Марина сидела в траве, уплетала итальянский пани-но, любовалась долиной и завидовала Наоми: она видит эту красоту каждый день. Ещё Марина поглядывала на Андрея и думала, что с момента первого знакомства не заметила в нём ничего такого, что бы её раздражало.

Перекусив, они тронулись в путь. Через час прогулки они набрели на знакомую картинку.

– Узнаёте? Это знаменитый Бельведере. Дом купили иностранцы, сами редко здесь бывают.

Марина узнала пейзаж, часто мелькавший в интернете. На холме среди мягких складок долин, за стеной кипарисов, прятался каменный домик с черепичной крышей.

Вскоре они оказались перед воротами городка Сан-Квирико. Вошли через каменные ворота с надписью «XIII век», повернули налево. В начале улицы нашли крохотную лавку.

– Здесь очень вкусное мороженое, давайте остановимся, – предложил Марио.

Марина взяла стаканчик с фисташковым мороженым. Села на скамеечке. Она ела мороженое и рассматривала двери с каменными арками-оборочками. Рядом с ней примостилась девочка лет пяти. Девочка лизала клубничный рожок, и её лицо стало розовым и блестящим.

– Che buono, mamma^[28]! – говорила девочка, не отрываясь от лакомства.

У Марины появилось то самое чувство, что возникло тогда у камина. Вот оно, на уровне сердца. Оно пробивалось наружу, словно хрупкий росток, тянулось, пытаясь выбраться. Чувство было приятным, но одновременно болезненным. Марина пыталась найти в прошлом похожее ощущение, но тщетно.

Она словно провалилась в какую-то воронку, изнутри доносились детские голоса, обрывки фраз на итальянском: «Аморе, джелато, буоно».

– Как вам прогулка? – прервал её мысли Андрей.

Марина вздрогнула.

– У вас опять дежавю? – спросил Андрей.

Марина кивнула, вспомнила про стаканчик и выпила растаявшее мороженое.

– Здесь невероятная красота, – сказала тихо Марина. – Я жалею лишь об одном: что ни разу не была здесь раньше.

– Всё приходит в своё время, – философски подметил Андрей и подмигнул.

Они вышли из города. Постепенно, кипарис за кипарисом, холм за холмом, компания вернулась в Пьенца.

– Как ваши ноги? – заботливо поинтересовался Андрей.

– Отваливаются, – улыбнулась Марина.

Все стали прощаться. Наоми расцеловала Марину.