Однажды во сне. Другая история Авроры

Он добрый человек.

И для красавицы любой

Он точно будет клад...

– Еще один демон? – тихо спросила Аврора. – Нет, я этого не вынесу.

– Подожди, подожди, – сказал Филипп и удивленно добавил: – А ведь я знаю эту песню.

– Еще один демон! – не унималась принцесса, не слушая его. – Кто на этот раз? Дровосек-убийца? Лисица-людоед? Загадочный всезнающий мальчик с перочинным ножичком?

Песня оборвалась, и Аврора так и не узнала, встретил тот веселый дровосек свою девушку или нет. Надо полагать, встретил все-таки. Затем раздался громкий хриплый голос:

– Не бойтесь! Отриньте страх! Я слышу вас! Мне дана была миссия – нести помощь и утешение. Я пою для того, чтобы отгонять медведей. Как только они слышат, что это я, обходят меня стороной. Отриньте страх! К вам приближается король! Король лесной чащи! Если у вас добрые намерения, вам нечего бояться.

– Давай уйдем, – сказала принцесса, с трудом поднимаясь на ноги. – По-моему, нам лучше избежать этой встречи.

Но Филипп удержал ее, напряженно всматриваясь в ту сторону, откуда доносился голос.

– Но если вы демоны этой карги Малефисенты, я бы на вашем месте убирался подальше, – продолжало доноситься из-за деревьев. – Если вы демоны – берегитесь, ибо у меня в руках всесильный скипетр и царская держава!

На тропинке показался человек, который вряд ли мог оказаться демоном. Очень уж он не был похож на исчадие ада.

На нем был потрепанный черный плащ с красным подбоем, под плащом – рваная оранжевая рубашка. На ногах – сапоги, когда-то хорошие, но теперь разбитые вдрызг и кое-как связанные какими-то плетенными из травяных стеблей веревочками. Волосы на голове, борода и даже брови торчали у незнакомца в разные стороны и были, наверное, седыми, но об этом можно было лишь догадываться, поскольку их покрывал густой слой пыли и грязи, из которого тут и там высовывались какие-то сухие листики и прутики.

А еще у странного человека не было одного глаза – пустую глазницу прикрывала собравшаяся морщинистыми складками кожа – зато действительно был всесильный скипетр в виде массивной ветки, на которую незнакомец опирался при ходьбе, а в другой руке царская держава – круглый, тяжеленький на вид камень.

– Отец?.. – прошептал Филипп, не веря своим глазам.

– Филипп? – прошептал незнакомец, не веря своему единственному глазу. – Нет-нет, этого не может быть. Очередная галлюцинация. Совсем как раньше, когда я видел одним глазом то, чего нет. За это мне его выкололи. Чтоб он не лгал, значит.

– Это я, отец, это я, – дрогнувшим голосом сказал принц. Он бросился вперед и крепко обнял безумного грязного старика.

Принцесса молча наблюдала за ними, пытаясь понять, что здесь на самом деле происходит. В голове у нее звенело, все казалось каким-то странным, бессмысленным и... ненастоящим, что ли. Как в театре – все вроде бы по правде, а на самом деле – понарошку.

Тем временем старый король зарыдал, по-медвежьи сжимая Филиппа своими грязными громадными ручищами.

– Филипп... сынок. Как я рад тебя видеть! Но лучше бы тебя здесь не было! Знаешь, если мне и удалось сохранить остатки разума в этом проклятом месте, то только потому, что я думал, что хоть ты-то в безопасности. Надеялся, что ты успел удрать отсюда куда-нибудь подальше с той своей лесной крестьяночкой. Как же ты был. прав, сынок, когда хотел сбежать с ней... Тем более что нравы теперь стали куда свободнее, чем прежде. И то сказать, не при короле Артуре живем, на дворе у нас сейчас цивилизованный четырнадцатый век как-никак...

– Отец, родной! – со слезами на глазах воскликнул Филипп. – Неужели ты все это время был здесь один?

– Изгнанник, – прошептала Аврора. – Изгнанник ...

– А, это ты! – уставился на нее одним своим глазом король Губерт. – Маленькая воспитанница Малефисенты!

– Нет, – сказал Филипп. – На самом деле, как оказалось, она и была той крестьянкой, на которой я хотел жениться, но при этом оказалось, что она же и принцесса Аврора. Просто ее в детстве отправили в лес жить вместе с феями.

– Бред какой-то, – сказал король Губерт и почесал бровь над своей пустой глазницей. – А ну-ка давай еще раз, и с самого начала.

– Хорошо, только я постараюсь все рассказать покороче и побыстрее, а то у нас времени мало.

– Времени мало? Я бы так не сказал, – уныло заметил король Губерт. – Годами тут брожу по этому лесу. Тоска. По-моему, время – это все, что у меня осталось, мой мальчик, и девать его мне совершенно некуда.

До чего же странно было Авроре сидеть и слушать со стороны собственную историю в пересказе Филиппа! Закончив, принц повернулся к ней и попросил:

– А теперь ты еще раз расскажи, за что изгнали из Тернового замка моего отца.