Однажды во сне. Другая история Авроры

— Роза! — крикнул Филипп, поднимаясь на ноги. — Ты что, Роза? Вставай!

— Оставь ее в покое, — со слегка наигранным раздражением возразила ему девочка. — Выдохлась она, не видишь, что ли?

А Аврору все сильнее охватывало оцепенение. Такое состояние иногда испытываешь зимним вечером, когда небо становится свинцово-серым, за окном заунывно завывает ветер и у тебя нет сил даже на то, чтобы укутаться в плед, развести огонь в камине и сесть возле огня с чашкой горячего чая в руках. И ты продолжаешь неподвижно лежать в постели, не моргая глядя в потолок и желая только одного — умереть от тоски.

— Роза! Прекрати, вставай! Зачем ты ее слушаешь? — продолжал тормошить принцессу Филипп.

— Она меня слушает потому, что я говорю ей все то, что она сама чувствует, — с загадочной улыбкой пояснила девочка. — А еще я не требую от нее ничего такого, чего она не хотела бы сделать сама.

— Не верю, — насупился Филипп, однако уверенности в его голосе не ощущалось. — Роза!.. Роза?

Принцесса с трудом приподняла голову, взглянула на него слипающимися глазами. Ей действительно хотелось сейчас только одного — лежать вот так, в тишине и покое. И помолчали бы они оба, что ли!

— Не приставай к ней, — сказала принцу девочка. — Пожалей ее. Посмотри, какая она несчастная, измученная. Надломленная, унылая, жалкая. Вот она какая, твоя истинная любовь с первого взгляда.

Обидные слова, но Авроре почему-то было приятно слышать их. Филипп опустился на колени рядом с принцессой, осторожно взял ее за подбородок, повернул лицом к себе, чтобы заглянуть ей в глаза.

— Неправда, — горячо сказал он. — С первого взгляда я влюбился в совершенно другую девушку. Я влюбился в Розу потому, что она была веселой, живой, красивой, ослепительной, как солнечный зайчик. Я влюбился в ее прекрасный голос. Я влюбился в девушку, которая порхала в танце по лесной поляне, словно спустившийся с небес ангел.

Принца Аврора слушала так же внимательно, как и девочку, и то, что он говорил, тоже ей нравилось. Не нравилось, пожалуй, только то, что он держал ее за подбородок. Чем дольше обдумывала принцесса слова Филиппа, тем сильнее начинала злиться на него, а злость постепенно выводила ее из оцепенения.

— За что ты полюбил меня? За то, что я порхала в танце по лесной поляне, правильно я тебя поняла? — спросила она.

— Ну да, — неуверенно кивнул принц.

— За то, что я пела и танцевала? — уточнила Аврора.

— Но ты была такая красивая, — безуспешно пытался подобрать правильные слова Филипп. — Как солнечный зайчик… И веселая… беззаботная…

— И ты с первого взгляда влюбился в глупую девчонку, которая носилась по лесной полянке, и тут же, не сходя с места, решил провести с ней всю оставшуюся жизнь? Чушь какая!

— Нет, но… Не совсем так…

— Конечно, не совсем так, мы же еще про мой голос забыли!

— Послушай, ты была самой очаровательной девушкой, какую я когда-либо встречал.

— И с ходу решил перечеркнуть всю свою прежнюю жизнь ради веселой крестьянки с очаровательной мордашкой?

— У меня тогда был выбор: жениться на лесном ангеле или на принцессе, которую я до этого в глаза не видел. И я выбрал тебя, — напомнил Филипп. — А что, собственно говоря, тебя в этом смущает?

— По-моему, между вами остается какое-то недопонимание, — с серьезным видом вмешалась в их разговор девочка. — Мне кажется, Филипп, что ты недостаточно хорошо знаешь и понимаешь Аврору. Или Розу. Впрочем, это совершенно не важно.

— Но я не такая, — продолжала принцесса, не обращая внимания на девочку с ее взрослыми рассуждениями. — Я вовсе не веселая и совсем не беззаботная. Просто ты застал меня в такой момент, когда я сходила с ума от одиночества, готова была волком выть от жизни в лесу с тремя чокнутыми тетушками, когда дико, нестерпимо мечтала встретить кого-нибудь. Кого угодно, понимаешь? Мне часто снился в то время красивый, идеальный юноша, совершенно не похожий на грубых деревенских парней, которых я изредка видела. Я придумала того идеального юношу, и тут вдруг появляешься ты. Красивый, воспитанный, тонкий… Идеальный, одним словом. Словно пришедший прямо из моих снов.

— Понимаю, понимаю, — с готовностью закивал Филипп. — Наша встреча… Это было прекрасно…

— Да, твое появление доставило мне радость, не спорю. Но больше всего я обрадовалась не тебе самому, а тому, что наконец-то хоть кто-то появился, хоть что-то произошло! Не забывай, моя жизнь в обоих мирах была однообразной. Скучной. Никогда ничего нового, одно и то же. А мне хотелось… ну, не знаю… сделать что-нибудь, увидеть, что ли… А что сделать, что увидеть, этого я, честно говоря, и сама не знала.

— Ну, это нормально. Сам раньше таким был.

— Раньше. А что было потом?

— Я поступил в университет, у меня появились друзья…

Принцесса покачала головой, опустила взгляд в землю.