Одно чудесное пари

В такой обстановке Маргарита еле дожила до конца рабочего дня. Сказать, что ей было не по себе – значит, не сказать ничего. Еще два дня назад, вызывая милицию, она была на сто процентов уверена, что поступает совершенно верно, оберегая отца от неприятностей. О девочке и ее дальнейшей судьбе Маргарита в тот момент и не помышляла. Но после разговора с Боцманом и всех этих шепотков за спиной она сильно засомневалась в правильности своего поступка. Вдруг действительно эти жуткие истории про детские дома, которые постоянно бродят по Интернету – не страшилки, а правда, пусть даже и частично? И получается, что теперь по ее, Марго, милости девочке придется жить в этом кошмаре… И что из нее потом вырастет? Какая-нибудь озлобленная преступница? А вдруг ее американцы удочерят? Девочка она красивая, бойкая, развитая – за то, чтобы получить такого ребенка, иностранцы не скупятся на взятки и всякие «пожертвования». А потом не проходит и нескольких месяцев, как в новостях сообщают, что очередной ребенок из России пострадал в США от жестокого обращения приемных родителей.

Уезжая в тот вечер с работы, Марго сильно нервничала, и не только потому, что из-за загруженности дорог не удавалось как следует разогнаться. Очень хотелось с кем-нибудь поговорить, посоветоваться – но не с папой же! Неожиданно ее айфон последней модели, одетый в чехол с брендовым принтом, ожил, на дисплее высветилась их совместная с Лео фотография. Вот уж вовремя!

– Лео, как хорошо, что ты позвонил, я как раз сама собиралась… – промурлыкала Марго в трубку. – Знаешь, тут у меня проблема… Да, да… я тоже тебя очень люблю. Но я не только об этом, мне нужно с тобой поговорить… Нет, не о Боцмане. Ну да, он крутой мэн, хотя и достает до печенок… Но погоди, не в нем дело… Я не об этом сейчас.

Марго на минутку замолчала, прибавив скорость, обогнала тащившуюся впереди неуклюжую фуру, и продолжила:

– Видишь ли, у нас там девочка завелась, такая, знаешь, дочь полка. Бомжевала где-то, пока не прибилась к стройке. А тут ее женщины приютили. Отмыли, приодели, кормили, даже вместе какие-то уроки делали, представляешь? Она и ночевала у них в вагончике. Прикольная, вообще-то, девчонка, сообразительная. Но жизнью сильно ушибленная, Чуней себя называет, небось и не помнит настоящего-то имени. Так вот, я когда узнала о ней, то сразу испугалась, что у папы из-за нее проблемы будут. Ну и позвонила в ментовку, мол, на стройку бездомный ребенок приблудился, заберите…

– Ну и правильно сделала, – услышала она в ответ. Похоже, ее собеседник вообще не втекал, зачем его грузят этой историей.

– Лео, но ты бы слышал, как она плакала, когда ее забирали! Какими словами меня ругала, как кричала, что лучше умрет, чем отправится обратно в детдом…

– И что с того? – отвечал в трубке равнодушный голос. – Забей. Это что – твоя проблема?

– Ну, конечно, моя, она же из-за меня в приют отправилась! – Марго было досадно, что собеседник никак не может ее понять. – И меня теперь на стройке все ненавидят. Вот я и хотела посоветоваться с тобой… Мне кажется, я совершила ошибку…

– Ну да, налажала, – согласился Лео. – Не нужно было вообще в это ввязываться. Ты что – Красный Крест? Какое тебе дело до всяких бомжей? Ты еще бездомных собачек начни на улице подбирать.

– Лео, ну как ты не понимаешь! – Она заводилась все сильнее. – Я, когда звонила, то думала только о папе. У него из-за ребенка, проживающего на территории стройки, неприятности могли быть. И большие! Вплоть до тюрьмы. Но потом, когда все случилось, я вдруг подумала об этой девочке…

Марго замолчала, пытаясь подобрать слова, чтобы выразить свои чувства. Но это было непросто, она сама пока не могла толком разобраться со своими эмоциями.

– Да, насчет фатера – это хреново… – согласился тем временем Лео. – Если б его посадили, тебе бы туго пришлось. Ты ж привыкла жить на широкую ногу, ни в чем себе не отказывать – как же без него?

– Лео, что ты несешь? – возмутилась Марго.

– Слушай, ты прости, тут Антохе от меня чего-то очень надо, – раздалось вдруг в трубке. – Я перезвоню.