Одноглазый дом

Дес забрался на спину Дарта, оттолкнулся и повис на решетке балкончика. Затем уперся ногами в стену и, подтянувшись на руках, залез на балкон первого этажа, свалив пару горшков с цветами. Флори едва успела отскочить в сторону, чтобы не попасть под раздачу. Дес прокричал ей извинения, а потом, держась за трубу водоотвода, стал карабкаться на балкон выше. Когда ему это удалось, он скрылся из виду, но вскоре появился снова и сообщил, что отправил мажордома открыть дверь. Флори надеялась, что Рин ушел достаточно далеко, чтобы не услышать новое прозвище.

Втроем они вернулись ко входу. Наконец механизм заворочался внутри железной двери, и та отворилась.

– Что вы узнали? – выпалил Рин с порога. Неизвестно, что Дес успел ляпнуть, но это явно встревожило его.

– Эл в Общине, – ответил Дарт. – Я пытался поговорить с главой, а он даже слушать меня не стал и…

– Кто тебя не стал слушать? – переспросил Рин.

Дарт нахмурился, почуяв неладное.

– С главой, – повторил он. – Да что не так?

Рин замялся и растерянно почесал висок, не зная, с какой стороны подступиться к шокирующей новости.

– Сегодня утром его тело выловили из Почтового канала.

– Проклятье, – ошарашенно пробормотал Дарт, осознав: – Я говорил с самим Элом.

Глава 19 Дом-на-ветру

Здание домографной конторы показалось Офелии каким-то бездушным. Стены отражали голоса тревожным эхом, а зеркальные поверхности, коих здесь было в избытке, превращали окружение в холодное царство теней, что невольно улавливал взгляд.

Вернувшись в кабинет, Рин первым делом приструнил Деса: тот имел наглость развалиться в его кресле да еще и закинуть ноги на стол. Их перепалку прервал Дарт, напомнив, что нужно немедленно направить следящих в Общину.

– И кого прикажешь искать? – спросил Рин, усаживаясь в отвоеванное кресло. – Думаешь, после вас Элберт вежливо дожидается, когда за ним придут?

– Как будто лучше ничего не делать! – парировал Дарт.

– Следящие и без нас наведаются в Общину из-за смерти главы. А нам не нужно лишний раз напоминать, что в деле замешаны безлюди.

В ответ ему раздались одиночные редкие аплодисменты. Конечно же, это был Десмонд.

– Готов вечно смотреть на три вещи: огонь, воду и то, как господин домограф пытается остаться во всем белом. Снова печешься о репутации, дорогуша?

Рин скорчил кислую гримасу.

– Следящие нам не помогут, – вмешалась Флори, стоящая у окна. – Чтобы поймать Элберта, нужны не сила и оружие, а продуманный план.

Не успел кто-нибудь ответить, как раздался звонок. Все разом покосились на телефонную трубку на стене, но хозяин кабинета уверенно направился к двери, бросив на ходу:

– К нам пришел любопытный гость. Думаю, вы будете удивлены. Особенно ты, Дес!

– Здесь что, есть дверной звонок? – Он и вправду был удивлен, хотя совсем другим.

Пока Рин встречал загадочного гостя, Дарт и Дес обсуждали, как действовать дальше. Ничего дельного они так и не придумали.

Рин вернулся в компании человека в элегантном костюме. Его представительный образ рушился благодаря верхним пуговицам рубашки – расстегнутым и освобождающим место для золотого шелкового платка, повязанного на шее. Офелия сразу узнала господина Гленна, чей платок-галстук наверняка имел родство с тем платьем, что одолжили Флори.

В кабинете повисла неловкая пауза. Для всех встреча стала неожиданной, и только Рин самодовольно ухмылялся.

– Вы приглашали меня на деловой разговор, а не в балаган, – капризно заявил господин Гленн и попятился к выходу. Замочный механизм тут же щелкнул, и Рин спрятал ключ в кармане брюк.

– Но вам придется в нем поучаствовать, – сказал Рин спокойно, буднично, словно ему не раз доводилось держать собеседника в заложниках. – Разговаривать с нами приятнее, чем со следящими. Не находите?

– Не пугайте меня следящими, – гордо задрав подбородок, заявил господин Гленн. – Я найду, как с ними объясниться.

– Поверьте, мне известно то, что вы не доверите даже Освальду Тодду. Так, кажется, зовут вашего друга?

Офелия вздрогнула при упоминании фамилии – и посмотрела на Флори, но не смогла уловить ее реакции, поскольку сестра отвернулась к окну. А вот Гленн сразу осунулся и помрачнел, словно Рин разгласил его главный секрет.

Неловкую паузу прервал Дес.

– Присаживайся, отец.

Он сказал это не из вежливости, а скорее желая обозначить свое присутствие. Гленн одарил сына неприветливым скользким взглядом, а затем медленно, точно еще сомневаясь в своем решении, опустился на стул рядом с Дартом, который по-прежнему носил на лице карнавальный грим. Когда он по-шутовски помахал рукой и улыбнулся марионеточным ртом, Гленн отпрянул.

– Ну-с, начнем! – бодро заявил Рин, как будто речь шла о веселом приключении. – Какой сорт табака предпочитаете, господин Гленн?

Тот удивленно вскинул брови, явно не ожидая столь радушного приема. Это вселило надежду, что разговор пройдет в теплой дружеской обстановке.

– Островной, – ответил Гленн и добавил с нескрываемым пренебрежением: – Сомневаюсь, что у вас найдется такой редкий сорт.